Как у сотрудников КНБ оказались конфискованные в Алматы квартиры Храпуновых?

Откуда у сотрудников КНБ и их друзей такие деньги, чтобы купить элитную алматинскую виллу в коттеджном городке «Эдельвейс», а потом ещё и внести во время досудебного расследования недостающую разницу – единственный вопрос в этом кейсе, который волнует корреспондента Orda.kz.  Да и никто прямо не ответит на этот вопрос. Зато на другие, наконец, удалось пролить свет. На очередном судебном заседании свидетельские показания дали главные подозреваемые по делу о мошенничестве в особо крупном размере.

В Медеуском районном суде № 2 разбираются, кто виноват в реализации ранее конфискованных активов семьи экс-акима Алматы Виктора Храпунова по заниженным ценам. Напомним, причинённый государству ущерб за три дома и две квартиры, по данным следствия, составил 819 млн тенге (разницу в стоимости подозреваемые и свидетели уже погасили – прим. ред.).

О показаниях других свидетелей и обвинительном акте можно узнать здесь и здесь.

На скамье подсудимых – бывший вице-министр национальной экономики Ильяс Усеров, экс-замначальника Департамента КНБ Алматы Талгат Муханов и экс-руководитель управления финансов Алматы Айнур Кудайбергенова. Последние двое и дали свидетельские показания.

Процесс начался с задающей тон ноты: Талгат Муханов ходатайствовал, чтобы при его допросе судья удалила представителей СМИ из зала. Получив отказ, экс-руководитель силовой структуры всё-таки начал исповедь, перейдя на полушёпот.

Муханов признался, что в 2019 году искал для себя квартиру. При этом, по его словам, не использовал свои должностные полномочия, чтобы «каким-либо незаконным образом её получить». Также якобы никого не просил оказать содействие в осуществлении различных процедур. Он обратился к экс-замакима Алматы Марату Сембекову в личной встрече «с просьбой о помощи в поиске квартиры в частном порядке, а не от имени сотрудника ДКНБ».

Добавим, ранее на допросе Сембеков также выступил в качестве свидетеля. Согласно его показаниям, в момент принятия решения о реализации имущества в сентябре 2019 года, он уже не работал в акимате. Он не упоминал о частных встречах с Мухановым, но зато экс-замакима отметил, что «по логике следствия можно обвинить весь акимат».

Читайте также: По такой логике можно обвинить весь акимат: экс-заместитель главы Алматы о похищенных активах Храпунова

«После Сембекова я с таким же вопросом обратился к Ильясу Усерову: где бы мне взять квартиру? Отмечу, что обращался с этим и к застройщикам, а также другим своим знакомым. Хотел приобрести недвижимость именно в этом районе. Он мне сказал, что сейчас рано что-либо говорить по этому поводу. Кроме того, ни к кому не обращался с просьбами ускорить процессы передачи активов в госсобственность для дальнейшей их реализации, в вопросы оценки активов не вмешивался, с оценщиком никогда знаком не был»,  заявил Талгат Муханов в суде.

В зале суда экс-замначальника Департамента КНБ сказал, что об объектах в «Эдельвейсе» узнал из постановления о квалификации деяний на стадии досудебного расследования. 

Напомним, первые документы по недвижимости отправили в управление акимата 24 января 2019 года. Информацию же о предстоящем аукционе разместили 2 июля, сами торги прошли 18 июля.

Муханов продолжил, что с сентября по 4 октября 2019 года находился в отпуске в Италии с супругой. А о том, как проходила процедура передачи активов, якобы не имел понятия. Вернувшись из мировой столицы моды, мужчина якобы продолжил искать квартиру. Немногим позже ему и рассказали, что есть дома Храпунова.

«Покупали семьёй дом в 2020 году у Дархана Умаралиева (подробнее о мужчине здесь) за 85 млн тенге. Когда покупал, не знал, чьё это было ранее имущество. Нанимал эксперта с гослицензией, который мне подтвердил, что нужно будет много вложить в ремонт и то, что стоимость виллы в текущем состоянии действительно составляет около 90 млн. Потом папа заболел раком и переоформил дом на меня».

«Действовал без злого умысла и даже погасил разницу в ходе досудебного разбирательства. Оценка имущества не вызывала вопросов в том числе и у сотрудников акимата. Думал, что как гражданин смогу купить квартиру. Не пытался никого обмануть, мне никто не обещал ничего, ведь я – действующий сотрудник КНБ, полковник. Как я мог обмануть целый госорган – акимат и начальников управлений, двух акимов? За прошедшие со сделки годы акимат ни разу не обратился, но как сказали погасить ущерб, то сразу это сделали»,сообщил Муханов.

«Думал, что шло давление только на меня одного. У следствия изначально был обвинительный уклон. Показания мои даже не фиксировали на видеосвязь. Меня со всех сторон обложили, посадили в тюрьму, сказали, что конфискуют родительский дом и на активы арест поставили», попытался ответить на это подсудимый.

Затем в зале суда прозвучали закономерные вопросы от адвокатов:

• Как же так вышло, что один дом и одна квартира по итогу достались сотрудникам КНБ?
• Почему в ещё одном доме проживает семья другого сотрудника силовой структуры? 
• Как ещё один объект ушёл другу отвечающего за нацбезопасность, а другой актив записан на друга брата начальника ДНКБ?

Добавим, на предыдущем заседании выяснилось, что экс-первый заместитель начальника Департамента КНБ по Алматы Мурат Алимжанов, его бывший водитель Евгений Исаев и предприниматель Мамед-Хасенов Тельман (близкий друг брата высокопоставленного сотрудника КНБ – прим.ред.) также были владельцами ранее конфискованной у Храпуновых недвижимости в этом городке. 

Муханов ответил, что эти вопросы нужно адресовать не ему.

Из материалов дела следует: на очной ставке свидетели уверяли, что именно Муханов просил у замакимов квартиры на нужды КНБ. Он якобы даже подтвердил эти показания, но затем отказался. Теперь же подсудимый изложил судье совсем иную версию.

Показания разнятся

В суде также выступила Айнур Кудайбергенова. Она пояснила, что в кабинете замакима Сембекова ей представили Муханова не как друга, просящего помощь, а как заместителя руководителя ДКНБ Алматы. Эта встреча произошла 20 мая 2019 года.

Из показаний Кудайбергеновой следует, что Муханов якобы должен был помогать в вопросах со снятием ареста на объекты Храпуновых.

«Мне сказали докладываться, в том числе и держать связь с Мухановым, чтобы мы могли перевести активы на баланс управления. Им было понятно, что я не буду задавать лишних вопросов. Позже выслала письма, в которых сказано, почему отказывали в снятии ареста с недвижимости».

Кудайбергенова сообщила, что после было несколько совещаний, на которых также присутствовал Муханов.

«Сембеков и Муханов торопили меня. Мне думалось, он переживал, что акима Байбека снимут после выборов в президенты. Позже скинула ссылку на новость, что акима переизбрали. Попросила, чтобы меня перестали в таком срочном порядке дёргать», рассказала судье Кудайбергенова. 

Впрочем, 17 июня Муханов всё равно попросил ускорить процесс передачи активов, следует из переписки, предоставленной Кудайбергеновой.

«Дела Храпунова и Аблязова были очень важными и секретными. Детали я раскрывать не могу. Подтвердить сейчас «письмо из КНБ, где говорилось о нуждах структуры в квартирах» нельзя – всё сгорело при январских событиях. При этом Сембеков говорил, что соответствующее письмо из КНБ есть».

«Никто не говорил Тимонову (оценщик) занижать оценку. Никакую связь с ним не держала, впервые его увидела в кабинете Усерова. 2 июля вышло объявление на портале госзакупок о тендере. Тогда же написала троим: Усерову, Муханову и Сембекову об этой новости. Я была на 6 месяце беременности. С самого начала всё делала в открытом формате, добровольно представила все доказательства, а кого-то покрывать не собираюсь. Никому не содействовала, никакие обещания или советы не давала».

«Выполняла поручения исходя из своих обязанностей. Мне сказали, что все объекты останутся в СПК, не видела рисков.  Считаю, ничьё имущество не похитила, никого не обманывала и ничьи права не нарушала. Я тот человек, которому нечего скрывать. Меня Бауыржан Байбек пригласил работать из Астаны именно потому, что занимаю такую принципиальную позицию».

«Считаю, что мой ребенок родился с диагнозом расстройство аутистического спектра из-за давления, которое на меня оказывали во время беременности… Я не понимаю, почему здесь нахожусь. Если бы имела в распоряжении весь конфискат, то не жила бы в арендной квартире два года! Во время досудебного расследования меня дискриминировали по всем параметрам: так и не провели очные ставки, следствие на всех этапах донимало меня из-за того, что я женщина», – с  дрожью в голосе и со слезами на глазах заключила Кудайбергенова. 

Совсем скоро на сайте Orda.kz выйдет эксклюзивное интервью с Лейлой Храпуновой. Супруга экс-акима Алматы рассказала, кому на самом деле принадлежали активы в коттеджном городке «Эдельвейс» и почему их бесцеремонно отобрали, а также ещё несколько политических секретов.

Читайте также:

• Я был уверен, что всё законно, я не самоубийца: экс-председатель СПК о передаче активов Храпунова
• Кто занизил стоимость конфискованных активов Храпунова в элитном микрорайоне Алматы?
• Настойчиво просили на нужды детей: оценщик объяснил, почему занизил стоимость конфискованных активов Храпунова
• Активы Храпунова: экс-замглавы ДКНБ Алматы исправил справку из института судебных экспертиз