Что может уберечь казахстанских подростков от суицида?

Почему не удаётся спасти несовершеннолетних самоубийц, кто виноват в трагедии и как семейные психологи решают проблемы трудных подростков, рассказывает Orda.kz

В Казахстане складывается парадоксальная ситуация с профилактикой детского и подросткового суицида. В теории у нас созданы практически все условия для предотвращения самоубийств среди несовершеннолетних, однако на практике ими не так-то легко воспользоваться. Вот поэтому некоторые тинейджеры, не найдя поддержки в трудную минуту, решаются на страшный шаг.

Подтверждением столь грустной констатации являются данные Комитета по правовой статистике и специальным учётам Генеральной прокуратуры РК за последние 3 года. Так, в 2019 году в Казахстане было зарегистрировано 180 фактов суицида среди несовершеннолетних и 350 попыток самоубийств. В  2020 году 144 подростка свели счёты с жизнью, 306 предприняли попытку это сделать. В 2021 году 175 детей наложили на себя руки, а 248 удалось спасти в последнюю минуту.  

Тонкая спасительная соломинка

Для начала определимся, какие в Казахстане существуют службы, которые могут помочь несовершеннолетним в трудную минуту, и почему их усилий нередко недостаточно для спасения тех из них, кто решился на самоубийство. Итак:

• В Казахстане работает горячая линия 150 – это номер телефона доверия для детей и подростков, куда они могут обратиться в трудную минуту. Проблема в том, что не все тинейджеры знают о существовании горячей линии, потому что нет соответствующей рекламы и информации. К тому же, одной телефонной консультации операторов горячей линии явно не хватит для того, чтобы удержать отчаявшегося подростка от рокового шага.

• Можно написать в соцсети уполномоченному по защите прав детей Аружан Саин. Но опять-таки не все школьники знают о существовании такой должности, как детский омбудсмен.

• Любой ученик может обратиться за помощью к штатному школьному психологу. Но эти специалисты есть не во всех общеобразовательных учреждениях, особенно в сельской местности из-за дефицита кадров. А если они и есть, то ученики не всегда могут поделиться с ними своими проблемами. Дело в том, что во многих учебных заведениях школьным психологом по совместительству часто работают классные руководители, завучи или директоры школ. Если, к примеру, ученик поругался с классным руководителем, который параллельно работает школьным психологом, то как он в таком случае может к нему обратиться?

• Квалифицированную помощь подростку окажет любой психолог, работающий в частном детском центре развития. Да только его услуги потянет не каждая семья, так как один час психолога стоит от 8 тысяч тенге и выше, а курс психотерапии занимает несколько месяцев;

• Родные или официальные представители подростка (опекуны) могут обратиться в Комитет по охране прав детей Минобразования и науки, если они считают, что их чадо стал жертвой школьного буллинга. Но, увы, на деле мало кто хочет связываться с чиновниками;

• Не получив поддержку официальных уполномоченных органов, родители могут обратиться в представительство детского фонда ООН в Казахстане. Однако далеко не все родители знают о существовании этой организации, так же, как и об общественных объединениях по защите прав несовершеннолетних.

• Если речь идёт о посягательствах на половую неприкосновенность, здоровье и жизнь ребёнка, то его родителям прямиком дорога в отделы ювенальной полиции или ближайшее районное УВД. Увы, в силу разных причин не все папы и мамы обращаются за помощью в полицию. Тем более, если они сами являются абьюзерами или педофилами.

Таким образом, выходит, что ребёнок, находящийся на грани, не знает, к кому ему обратиться. Не справившись с кризисом, он нередко прибегает к крайней мере – суициду. Иногда даже оставляет предсмертную записку, в которой указывает имена тех, кто довёл до этого. Но, как показывает практика, очень редко когда удаётся привлечь к уголовной ответственности виновных в гибели ребёнка взрослых лиц.

Мы опросили несколько знакомых адвокатов и ветеранов полиции, но ни один из них не мог вспомнить, чтобы кого-то из родителей или опекунов малолетних самоубийц строго наказали за доведение до самоубийства. Хотя часть 3-я статьи 105 УК РК предусматривает за это наказание в виде лишения свободы сроком от 3 до 8 лет.

«Очень сложно доказать вину взрослого человека, подозреваемого в доведении до самоубийства ребёнка, даже если в предсмертной записке указано его имя или фамилия. Необходимы свидетельские показания, что он систематически издевался над несчастным ребёнком, например, лупил его, оскорблял, морил голодом и т.д. Нужно заключение судебно-медицинской экспертизы, которая докажет,  что подростка при жизни действительно били или насиловали. Другие экспертизы ещё нужно провести, найти аудио и видеозаписи, в которых подозреваемый унижает достоинство подростка или избивает его. Только в этом случае его можно привлечь виновного к уголовной ответственности по статье 105 УК РК. Проблема в том, следователю очень сложно доказать причинно-следственную связь между действием взрослого человека и наступившей смертью ребёнка. Поэтому дела такого рода обычно прекращаются на стадии досудебного расследования с формулировкой «за отсутствием состава преступления», – поясняют адвокаты.

Юристы говорят, что сама предсмертная записка не может считаться доказательством вины подозреваемого. Тем более, если посмертная психолого-психиатрическая экспертиза выяснит, что подросток совершил суицид, находясь в неадекватном состоянии. А раз так, то и винить некого в его гибели.

История Виорики

Корреспондент Orda.kz пытался найти контакты родителей, чьи дети добровольно ушли из жизни. Обращались к знакомым адвокатам, семейным психологам и общественникам, но они категорически отказывались делиться их данными. Первые ссылались на профессиональную этику, конфиденциальность и Закон о защите персональных данных. Вторые просили не бередить чужие раны. Когда же журналист вышел на связь с родителями подростков, покончивших с собой, то они наотрез отказались комментировать семейные трагедии.

В итоге мы нашли через один родительский чат маму, которая на условиях анонимности согласилась рассказать историю о том, как её 13-летняя дочь едва не покончила с собой.

По словам Лолы, они с мужем воспитывают единственную дочь Виорику, которую любят, холят и лелеют. Однако 13-летняя девочка в прошлом году стала резать себя лезвием. По настоянию родителей, она прошла курс психотерапии у частнопрактикующего семейного психолога.

«Виорика с детства росла тихим, скромным, застенчивым ребёнком, немного погруженным в себя. Мы с мужем не переживали на этот счёт, так как списывали всё на наш кочевой образ жизни. Он – офицер запаса, поэтому в годы его службы наша семья чуть ли не каждые 5 лет переезжала с одного гарнизон в другой. Естественно, что в таких условиях дочка не успевала заводить близких подружек, поскольку она понимала, что предстоит расставание. 3 года назад муж ушел в отставку, и наша семья осела в Алматы. Виорика хорошо училась в школе, ладила с ровесниками во дворе и с друзьями по переписке. Ни на что и ни на кого не жаловалась, и вдруг сорвалась!» – рассказывает Лола.

По словам женщины, её дочь-подросток не проявляла тогда никаких тревожных признаков в поведении. У неё не было видимых признаков депрессии, апатии или хандры, не пропал аппетит, не валилось всё из рук. Просто в один день Виорика внезапно запаниковала по поводу посещений бассейна, в который она собиралась ходить вместе с новыми приятельницами. Родители одобрили её затею научиться хорошо плавать, но не могли понять, почему она стесняется раздеваться в бассейне.

«Виорика расплакалась, и призналась, что не может посещать бассейны и пляжи из-за своих порезов. Она задрала юбку и показала мне жуткие следы порезов на внутренней стороне обеих ног, выше колен. Дочка призналась, что несколько недель подряд режет себя лезвим, чтобы за счёт физической боли притупить ту, что её гложет изнутри. Этот идиотский совет она вычитала в Интернете, что так можно справиться с депрессией, и последовала ему. А я долгое время не замечала порезов, так как не видела дочку без одежды», – рассказывает Лола.

Сказать, что женщина испытала шок от увиденного и услышанного, значит, ничего не сказать. Она была ошеломлена и напугана.

«В тот момент я почему-то подумала о страшном, что мою дочь, возможно, кто-то изнасиловал. А она боится в этом признаться, поэтому придумала историю с посещением бассейна. Я кое-как взяла себя в руки, и попросила дочку честно рассказать, что с ней случилось. Виорика пояснила, что её никто не трогал, а себя она резала для того, чтобы стимулировать заняться спортом или плаванием. Она считала, что её фигуру уродуют лишние килограммы, и ей не помешали бы занятия плаванием, которые вытягивают осанку и развивают мышцы плеч и рук. Меня её аргумент просто убил тогда, потому что моя девочка не страдает ожирением и лицом она красива. Её явно подбила на эти акции мазохизма какая-то знакомая, у которой точно есть проблемы с фигурой и с взаимоотношениями с мальчиками».

Лола доверительно переговорила с дочкой, чтобы убедиться в том, что её подозрения о возможном изнасиловании напрасны. Рассказала осторожно мужу о проблеме, не посвящая его в подробности самобичевания Виорики, а затем разузнала через знакомых контактный номер телефона детского психолога. Женщина записалась к нему на платный приём, и показала специалисту дочь.

«Меня будто пыльным мешком по голове ударили, когда я узнала от психолога, что у моей девочки наблюдается суицидальное поведение. Если бы я вовремя не обратила внимания на её панику вокруг раздевания в бассейне, то она с большой долей вероятности могла бы потом порезать себе бедренную артерию и умереть от обширной кровопотери. Я ругала себя на чём свет стоит за то, что не уделяла дочери должного внимания, что не знаю, чем она живёт. Я не понимала, как из-за такой мелочи, как выдуманная проблема с фигурой, можно решиться порезать себя. Хорошо, что психолог помог нам обеим. Она провела курс психотерапии для Виорики, в результате чего у дочки повысилась самооценка, исчезли панические атаки и навязчивые мысли о самобичевании. Мне тоже повезло, что у меня не успел сформироваться комплекс неполноценности из-за плохого исполнения материнских обязанностей», – рассказывает Лола.

По признанию женщины, она не стала делиться наболевшим с родственниками и знакомыми, и дочери строго запретила рассказывать подружкам о пройденном курсе психотерапии. О том, что есть горячая линия 150 для подростков и другие службы поддержки, Лола не знала.

«Я знаю, что в школе, где учится дочка, есть психолог, но я не обращалась к нему. Боялась, как бы у Виорики потом не возникли проблемы. Вдруг директор школы узнала бы о её порезах и сообщила куда-то, а меня потом лишили бы родительских прав. Про омбудсмена Аружан Саин я тоже в курсе, но она, как я поняла, занимается, в основном, детьми-сиротами и подростками, пострадавшими от сексуального насилия. Зачем бы я или дочка к ней обращались бы? На кого бы жаловались?» – говорит Лола.

Мнение психолога

Семейный психолог Оксана Доронкина говорит, что self-harm (самоповреждение) достаточно распространено среди подростков.

«В моей практике тоже был случай, когда 13-летняя девочка резала себе внутреннюю часть бёдер острым предметом из-за того, что была недовольна своей внешностью и фигурой. Она очень переживала, что не нравится приглянувшемуся ей мальчику и нашла в Интернете мазохистский способ решения деликатной проблемы. Несколько раз резала себе бёдра и ноги, чтобы наказать себя за лень и несчастную первую любовь», – говорит семейный психолог Оксана Доронкина.

Несмотря на то, что у этой девочки есть есть старшая сестра и младший брат, она чувствовала себя нелюбимой, лишней в семье.

«Над девочкой часто подтрунивали её родители, называя её "капкарашкой" из-за смуглой кожи. Со временем у нее развился комплекс неполноценности, поэтому она и резала себя ножом, словно пытаясь срезать с себя ненавистную тёмную кожу. Однажды её старшая сестра заметила порезы её на ногах и рассказала об этом маме».

Ее родительница корила себя за то, что не доглядела за дочерью и была скупа на материнскую ласку и заботу.

«Курс психотерапии занял 3 месяца, потом семья девочки переехала в Узбекистан, на свою историческую Родину, и наша связь прервалась. Я не знаю подробностей истории вашей Виорики, но могу предположить, что эта девочка, также как и моя клиентка, страдала от одиночества и непонимания со стороны родителей. Если в семье нет места доверию, любви и уважению, то ребёнок остаётся один на один со своей бедой. Иногда он не в силах вынести этот неподъёмный груз, и тогда прибегает к членовредительству. В большинстве случаев подростки демонстративно режут себе вены на руках, чтобы привлечь внимание родителей к себе и своей проблеме».

Доронкина считает, что главная причина подростковых суицидов – это чувство отвержения и одиночество, когда тинейджер не находит себе место в социуме (семье, школе, дворе). Он ощущает себя ненужным, непонятым и непринятым,  поэтому и не видит смысла жить дальше. Вопреки распространённым представлениям, подростку не обязательно впадать в глубокую затяжную депрессию или хандру, чтобы решиться на суицид. Зачастую он принимает роковое решение спонтанно, в силу гормонального дисбаланса формирующегося организма и неустойчивой, несформировавшейся психики, считает специалист.

По словам Доронкиной, подростки боятся испытать боль перед смертью, поэтому и выбирают наиболее лёгкие, как им кажется, виды самоубийств. Например, отравление лекарствами или вскрытие вен на руках. К тому же, велика вероятность выживания, если подоспевшие взрослые вовремя окажут первую медицинскую помощь.

К таким жутким способам суицида, как утопление, повешение, падение с большой высоты или когда бросаются под колёса движущегося транспорта подростки прибегают редко. На это решаются те, кто длительное время был жертвой сексуального, психологического или морального насилия. Они намеренно выбирают эти виды самоубийства, чтобы показать окружающим, что устали терпеть боль.

«Дети испытывают мощный стресс от бытового, психологического и сексуального насилия, потому что они не понимают природы агрессии. Ребёнок не может объяснить самому себе –   почему именно его выбрали в качестве объекта насилия, из-за этого он начинает мучиться сомнениями – а не он ли часом виноват во всём? Эти сомнения одолевают его всё больше и больше, и нередко приводят к сильному нервному срыву. В целом, триггером для суицида подростка может стать всё: развод или смерть родителей, неудачи в учёбе, спорте и личной жизни, бойкот сверстников, школьный буллинг, комплексы неполноценности из-за внешности».

Многие психологи и педагоги обращают внимание на появление в нашей стране такого феномена, как «хикикомори», пришедшего из японских аниме. Это когда подростки, а то и взрослые люди, сознательно самоизолируются от внешнего мира и даже от членов своей семьи, и поддерживают связь со всеми через Интернет. Как правило, хикикомори страдают социофобией, тревожным расстройством личности и иногда психическими расстройствами аутистического спектра.

«Посмотрите, современные дети и подростки зачастую не умеют заводить знакомства и общаться вживую со сверстниками. Они предпочитают виртуальное общение по Интернету, потому что там не требуется прилагать усилия для того, чтобы расти над собой. Юному пользователю сетей не надо переживать, что он что-то сделал не так, обидел кого-то или выставил себя в невыгодном свете. Если кто-то ему не пришёлся по нраву, он просто посылает его в бан. В жизни так поступить получается не всегда, так как надо нести ответственность за свои резкие слова и необдуманные поступки. Именно поэтому многие подростки предпочитают живому общению виртуальное», – говорит Доронкина.

На грани

Корреспондент Orda.kz пообщался также с учителями, чтобы узнать их точку зрения о природе детских суицидов. Они сообщили, что это раньше школьные буллинги были одной из главных причин подростковых суицидов после конфликтов в семье. Однако в последние годы ситуация с психологическим климатом в школах изменилась в лучшую сторону, так как ответственные лица всерьёз взялись за решение этой проблемы.

«Усовершенствовалась работа школьных психологов, благодаря чему заметно снизилось количество жалоб учащихся на притеснения и травлю одноклассников. А 25 августа текущего года вышел приказ № 377 министра просвещения «О школьной психологической службе». Он предусматривает создание в организациях среднего образования психологических служб, которые будут состоять из заместителя директора, педагога-психолога и социального педагога. Вместе они будут следить за здоровым психологическим климатом в школе и помогать подросткам, оказавшимся в сложной ситуации», – говорят педагоги.

Они видят корень бед в том, что в Казахстане нивелируется институт семьи, из-за чего многие папы и мамы пренебрегают своими родительскими обязанностями, а их дети перестают уважать и почитать взрослых. Некоторые подростки становятся эгоистами и манипуляторами: они требуют, что окружающие потакали их прихотям и капризам. А когда не добиваются поставленной цели, то начинают шантажировать взрослых тем, что сделают с собой что-то ужасное.

Кроме того, педагоги отмечают резкий рост в Интернете деструктивных информационных войн, на которых у несовершеннолетних пользователей нет иммунитета.

Педагоги полагает, что администрация некоторых деструктивных сайтов пропагандирует эгоцентризм и мазохизм. Подросток не может выстроить диалог с окружающими, не дружит с одноклассниками и у него нет приятелей, он не находит понимания и поддержки со стороны вечно занятых родителей. Он остаётся один на один со своей проблемы и решает исправить ее ценой своей жизни, считают преподаватели.

Комментируй, делись мнением у нас в Facebook!

Получай оперативные новости дня в свой смартфон: подпишись на Orda.kz в Telegram.