Фильм «Американское чтиво»: пранк, вышедший из-под контроля

Ранним утром 11 марта по времени Казахстана в Лос-Анджелесе раздадут «Оскары». И если номинанты вроде «Барби» и «Оппенгеймера» в представлении не нуждаются, то другие участники не совсем привычны зрительскому уху и глазу — даже под конец февраля некоторые фильмы недоступны для просмотра широкой аудитории. К последним можно отнести «Американское чтиво», драмеди о писателе, который написал халтурный роман шутки ради, но добился небывалого успеха.

Название иронично отсылает сразу к двум традициям, кинематографической и литературной: во-первых, к привычному присутствию на «Оскаре» картин с прилагательным «американский» (American Beauty, American Sniper, American Hustle), во-вторых, к термину «великий американский роман» (главный герой здесь — университетский преподаватель и писатель), отчасти ставшему клише; например, в начале 1970-х свою книгу так озаглавил постмодернист Филип Рот, чей «Заговор против Америки» мимоходом упоминается вначале.

Однако фильм Корда Джефферсона, дебютанта в большом кино (до этого он писал сценарии к «Наследникам» и «Хранителям»), несмотря на заданные названием координаты, остаётся по-хорошему простым, понятным и за пределами США и их традиций. При желании «Американское чтиво» можно легко поставить в ряд с двумя другими недавними метасюжетами о писательских страданиях и литературных скандалах — конкурентом в борьбе за статуэтку, европейской «Анатомией падения» и российской экранизацией «Мастера и Маргариты» (с последней особенно роднит не только сатирический запал, но и тема личностной свободы).

Чернокожий писатель Телониус Эллисон по прозвищу Монк, после инцидента на занятии сосланный университетом в отпуск к семейству в Бостон, вынужден полностью переосмыслить свою жизнь. Любимая, хоть и отдалившаяся сестра внезапно умирает, у матери диагностирует болезнь Альцгеймера, а заумный роман по мотивам эсхиловской трагедии никак не берут в печать.

Конъюнктура книжного рынка и нарочитое культурное разнообразие в итоге загоняют Монка в нишу стереотипов (чуть позже его приглашают в члены жюри литературной премии, откровенно говоря, что, прежде всего, — из-за цвета кожи), а на полке бестселлеров ему приходится лицезреть дурную, пародийно выглядящую книгу о гетто. Тогда Телониус меняет один музыкальный псевдоним на другой (из джазмена Телониуса Монка он превращается в Стэгга Эр Ли, что отсылает к преступному герою популярной фолк-песни Стэггеру Ли) и за ночь пишет халтурный роман с «трушным» описанием нелёгкой судьбы чернокожего героя, эдакий блэксплотейшн про наркотики и криминал. И вдруг «Моя патАлогия», затем переименованная просто в Fuck в качестве последней попытки опротестовать происходящее, становится сенсацией года.

В «Американском чтиве» разворачиваются две линии, которые идейно дополняют друг друга, но вместе с тем выглядят неровно — то ли новичку Джефферсону не вполне хватило мастерства с ними справиться, то ли номинированный на «Оскара» сценарий где-то упростил оригинальную книгу, вышедшую более двадцати лет назад из-под пера Персиваля Эверетта, такого же университетского преподавателя (интересно, что об узнаваемых автобиографичных мотивах истории позднее заговорил и режиссёр).

На первую, абсурдно-сатирическую, так и хочется навесить ярлык чарликауфмановского, вудиалленовского или даже уэсандерсоновского кино: нелепый роман-подделка вскрывает не только проблемы общества, но и комплексы самого Монка, пребывающего в депрессии. Ситуация окончательно выходит из-под контроля, когда ему приходится судить свой злосчастный Fuck на конкурсе, но именно двойник-гострайтер Стэгг Эр Ли в итоге помогает ему найти себя и примириться с реальностью.

Вторая, достаточно сентиментально-мелодраматическая, опровергает озвученные в фильме клише. Монк и его семья, образованные и интеллигентные американцы с восточного побережья, совсем не выходцы из гетто, но проблем у них хватает. Жизнь, сложная и непредсказуемая, идёт своим чередом с горестями и радостями: бывшая домработница находит счастье в долгожданном замужестве, брат Монка наконец примиряется с гомосексуальностью, а новая подружка, смыслящая в психологии не хуже писателя, в нужный момент напоминает, что даже плохие поступки не до конца определяют человека — вредны не только литературные клише.

На фоне остального гротеска этим сценам немного не хватает выпуклости — а может, и той самой правдивости, которую пытается отыскать Монк. Однако на помощь Джефферсону приходит замечательный актёрский состав. За Джеффри Райта, сыгравшего главную роль, можно смело болеть на «Оскаре» — вдруг на церемонии не обойдётся без сюрпризов? 

И хотя сюжет крутится в основном вокруг забавных литературных агентов и издателей, кинематографическая сторона вопроса тут выведена не менее сочно (кстати, у Эверетта в запасе есть книжка «Я не Сидни Пуатье», отсылающая к знаменитому чернокожему актёру, ставшему первым «оскаровским» лауреатом в начале 1960-х; чем не материал для следующей экранизации вместо прямолинейного байопика?). Так в фильме появляется карикатурный режиссёр, выкупивший права на Fuck и уже нацелившийся на «Оскара» — сразу после хоррора о призраках рабов на бывшей плантации.

Это даёт самому Джефферсону возможность ловко выйти из положения и поставить не точку, а многоточие, завершив фильм на киностудии, где Монк перебирает возможные концовки для своего героя (подобный трюк, например, проделывала Грета Гервиг в «Маленьких женщинах»), и избавив тем самым от излишнего морализаторства в финале. Но по-настоящему завершающим штрихом выглядит участие «Американского чтива» в нынешней наградной гонке. Это всё ещё «оскаровская» повесточка, о которой так любят поспорить противники «воук-культуры», или нет? Поди разбери — шутка, к чести создателей, сработала.