В мае в Алматы, помимо традиционных митингов активистов незарегистрированной “Демократической партии”, проходили протесты курьеров службы доставки еды Wolt и жителей микрорайона Таугуль “за школьный стадион”. Требования курьеров и жителей Таугуля власти обещали удовлетворить.
Еще недавно протестный электорат Казахстана был представлен в основном активистами и нефтяниками на западе страны. Позже протестовать начали многодетные матери и родственники этнических казахов, заключенных в концлагерях Китая. Корреспондент Orda.kz выяснял, что изменилось и почему власть на требования одних реагирует, а других — не замечает.
Социолог Серик Бейсембаев отмечает, что с развитием социальных сетей и появлением альтернативных источников информации выросло политическое самосознание людей. Они стали больше требовать от властей, и появилось ощущение связанности. А другая, по его словам, причина протестной активности — безысходность.
— Если бы люди выбирали акимов, то могли бы напрямую с требованиями обращаться к ним. Остаются только улица и социальные сети для обращения напрямую к центральным властям. Поэтому активность подогревают неработающие инструменты. В условиях, когда нет других каналов выражения своего запроса и участия в политической жизни, протесты становятся наиболее доступными и эффективными способами достучаться до власти.
— Это не массовый эффект, а рациональное поведение в условиях ограниченных ресурсов. Люди не видят других возможностей быть услышанными, — отметил Бейсембаев.
Еще одним фактором, который повлиял на протестную активность, по наблюдению социолога, стал переломный 2019 год.
— После отставки первого президента у граждан появилось ощущение перемен и надежда на то, что будет меняться система и что будет больше открытости. До этого накапливался запрос на перемены и политическое участие граждан в жизни страны. Протесты 2019 года показали, что накопленный потенциал выходит наружу. То есть возникло политическое обстоятельство, которое подтолкнуло людей на протесты, — объясняет Бейсембаев.
Тот факт, что в Казахстане в последние два-три года растет число протестных выступлений, подтверждают и исследования Central Asia Protest Traker.
Политолог Шалкар Нурсеитов также замечает, что именно с 2019 года все больше граждан стали рассматривать акцию протеста как инструмент для решения проблем.
— Большинство протестов в 2019 году прошли после переименования Астаны, связаны с президентскими выборами, то есть по правам человека. А в 2020 году стало больше протестов по вопросам жилья и зарплаты. То есть тренд немного поменялся, — отмечает эксперт.
Но большинство людей, подчеркивает он, все же выходят на улицы в основном по социально-экономическим причинам.
— Людей в первую очередь волнует их социальное благополучие. И поскольку они выживают, у них не хватает времени, энергии, чтобы протестовать по более глобальным причинам — по правам человека. Власть хорошо понимает, что когда дело касается социально-экономических вопросов, они будут протестовать до конца. К тому же у власти, думаю, появилась боязнь “жанаозенского синдрома” и поэтому пытаются точечно решать вопросы социально-экономического характера, потому что если их не решить, то они могут перейти в политические требования, — рассуждает Нурпеисов.
В ситуации с протестом курьеров Wolt, продолжает он, местная власть понимала, что курьерами работают несколько тысяч человек. В основном молодые люди.
— Если они останутся без работы, то это головная боль для местных властей, потому что безработная молодежь до 30 лет — это потенциальная протестная группа, поэтому их вопросы и пытаются решить как можно скорее. А людей, которые протестуют по политическим правам, очень мало. Это в основном, представители среднего класса, коренные жители Алматы, Астаны. И они не несут большой угрозы для власти, потому что власти знают примерное их количество и методы противостояния, — говорит Нурпеисов.
Серик Бейсембаев отмечает, что в исследованиях The Oxus society for Central Asian Affairs, в Центральной Азии Казахстан лидирует по количеству протестов в последние годы, но многие из акций не достигают своих целей.
— Если протесты не связаны с политикой, то высока вероятность, что власти решат вопрос протестующих положительно. Например, если речь идет о зарплате или социальных льготах. Тут еще вопрос имиджа акимов. Если на территории, за которую он ответственен, проходит акция протеста, то ее негативный исход отразится на его репутации.
Эксперт уверен, что именно поэтому политические протесты, когда во главу угла ставится сменяемость власти, выборы, выборность акимов или коррупция, вызывают традиционную реакцию — применение силовых методов, разгоны, преследования и уголовные дела.
