В смерти четырёх человек нет виноватых? Что известно о расследовании схода оползня в Алматы спустя год

Ровно год назад, 8 февраля 2024-го, жители алматинского микрорайона Тау-Самал проснулись от ужасного шума сходившего со склона оползня. Он полностью снёс дом семьи Шинов, похоронив под собой четверых находившихся внутри человек. Сегодня со дня той трагедии исполнился ровно год. Orda.kz рассказывает о том, понёс ли кто-то наказание за смерть людей и что было сделано на месте оползня.

Преступления нет?

Имена погибших под оползнем, сошедшим 8 февраля 2024 года, стали известны в тот же день — это Ольга Шин, её сыновья Денис и Сергей и её супруг Ильяс Омаров. Тогда же стало известно о возбуждении уголовного дела. С тех пор сестра Ольги Шин Людмила добывается, чтобы расследование гибели её родственников довели до конца и нашли виновных в их смерти. Но, как она рассказала Orda.kz, делать это приходится с огромными препятствиями.

О том, что одной из возможных причин схода оползня могла быть утечка из водопроводной трубы, заявлялось сразу после трагедии. Даже уточнялось, что термин «оплывина», который использовал алматинский ДЧС, — это именно оползень, вызванный техногенными факторами. 

Когда в августе 2024-го журналисты Orda.kz побывали на месте трагедии, они видели какую-то обломанную трубу, торчавшую из склона. Была ли это та самая труба, из которой зимой 2024 сочилась вода, мы с уверенностью сказать не можем. Но сестра Ольги Шин уверена, что основная причина была именно техногенной, а стало быть, следователи могут найти конкретных людей, виновных в произошедшем. Но их не нашли. 

Тогда же, в августе 2024 года, мы писали, что расследование дела об оползне сначала вело управление полиции Медеуского района Алматы. Потом его передали Антикору, в чьём ведении оно находилось до 30 октября. Но потом его снова вернули в Медеуское УП. 

«С 30 октября 2024 года никаких следственных действия проведено не было», — говорит Людмила.

Зато, согласно данным ЕРДР, начиная с 25 ноября 2011 полиция предпринимала несколько попыток по прерыванию сроков досудебного расследования. В качестве основания указывался пункт один части семь статьи 45 УПК РК: 

«Сроки досудебного расследования прерываются в случаях неустановления лица, совершившего уголовное правонарушение».

Прокуратура несколько раз отказывалась согласовывать это постановление. Но в итоге 31 января 2025 года дело всё-таки было прекращено. В качестве основания теперь приведена уже другая статья УПК — пункт два части один статьи 35:

«Уголовное дело подлежит прекращению за отсутствием в деянии состава уголовного правонарушения».

И Людмила удивляется тому, с какой скоростью приняли это решение:

«Постановление следователя от 31 января прокурор Медеуского района сразу же утвердил. Видимо, настолько торопились, что даже не вспомнили, что в нашем уголовном деле нет подозреваемых, в отношении которых должны собираться доказательства, нет их виновности или непричастности. С постановлением следователя о прекращении уголовного дела меня как представительницу потерпевшего не ознакомили. Так же, как и с запрошенными ранее материалами уголовного дела, касающимися целевого использования земельных участков на верхней части склона, расположенных прямо над местом отрыва оплывины», — говорит Людмила.

Постановление о прекращении уголовного дела было вынесено на следующий день после того, как сестра Ольги Шин направила обращение в генпрокуратуру, где просила именно это ведомство принять к производству уголовное дело и записать её на приём к генпрокурору. 

Как рассказывает Людмила, это было далеко не первое её обращение в прокуратуру. И попытка записаться к генпрокурору тоже была не первой: 

«К генеральному прокурору на личный приём пыталась записаться уже три раза, но в моих попытках сделать это в рамках правового поля в соответствии с порядком, утверждённым инструкцией генеральной прокуратуры, не прибегая к крайним мерам, я даже не дошла до заместителя генерального прокурора РК», — говорит Людмила.

На ту жалобу, что она направила 30 января, ответ от генпрокуратуры пришёл 3 февраля. В нём говорится, что доводы, изложенные в жалобе, нужно тщательно проверить и при необходимости внести акты прокурорского надзора.

Людмила привела один из тех самых доводов, изложенных в жалобе: 

«Местные исполнительные органы на территории города Алматы не заинтересованы в расследовании причин возникновения чрезвычайной ситуации техногенного характера, потому что сами виновны в создании жизнеугрожающей ситуации (условий) в месте проживания погибшей семьи».

Возбудят ли после этого уголовное дело? Скоро узнаем. Но пока Людмила считает так: 

«У меня есть основания полагать, что в прокуратуре города Алматы не заинтересованы в объективном рассмотрении моих жалоб и намеренно допускают затягивание расследования уголовного дела».

Стены и сетки 

Узнали мы и то, что сейчас происходит на месте схода оползня. Полгода назад там только начиналось возведение габионной стенки. Место схода грунта тогда всё ещё было чётко видно. 

Сейчас следов сошедшего год назад оползня практически не видно. Впрочем, возможно, они просто спрятаны под снегом. Поэтому в начале февраля о трагедии напоминают только противооползневые сооружения, которые возвели вокруг места, где когда-то стоял дом семьи Шинов. 

Кроме того самого габиона, который начали строить ещё летом, на месте оползня стоят две бетонных подпорных стены. Первая теперь ограждает от склона близлежащий коттеджный городок Sakura Village, вторую разместили на середине склона. 

Как рассказали жители местных домов, работы велись здесь всю осень, и в ноябре все три стены были готовы. Кроме этого, склон обтянули металлической сеткой, чтобы снизить риск схода новых оползней. Правда, полгода назад жители того самого коттеджного городка высказывали сомнения в качестве защитных сооружений, но подрядчик заверял, что всё будет в порядке.

Работы, судя по всему, ещё не закончились. На месте схода оползня лежат рулоны габионной сетки и присутствуют рабочие. Общаться с нами они отказались.

На самом же верху склона в день нашего приезда активно шли работы по сносу недостроенного здания, каркас которого возвели там ещё несколько лет назад. 

Но что сделано, кроме укрепления склона в конкретном месте? Вскоре после схода оползня власти Алматы заявляли о запрете на строительство в предгорьях Заилийского Алатау. И два дня назад на дороге, идущей через микрорайон Тау-Самал, мы не увидели грузовиков, которые могли бы везти стройматериалы. Зато мы их видели в конце декабря, когда выезжали в предгорья во время прорыва канализации. И вверх по склону там поднимались в том числе бетономешалки. 

Кроме этого, в конце августа прошлого года заявлялось, что в Алматы создадут карту оползней для рек: Большой и Малой Алматинок, Каргалы и Аксая. О её готовности сообщений пока не было.

Читайте также: 

• Инвестиции vs природа: что говорит о строительстве ГЭС на Коксу районный аким?
• Жители села Каргалы добились закрытия строительного карьера, который годами отравлял им жизнь
• В ожидании наводнения: в Петропавловске вдоль новой дамбы образовались трещины