Убьёт ли АЭС зелёную энергетику в Казахстане?

Перед референдумом о строительстве первой атомной электростанции противники АЭС стращали обывателей тем, что ядерная энергетика якобы поставит крест на «зелёной программе» Казахстана. Некоторые активисты уверяли, что будущее — не за АЭС, а за возобновляемыми источниками энергии (ВИЭ). И вместе им не сойтись: либо атом, либо «зелёные» ветер, солнце и вода.

О том, «убьёт» ли АЭС программу по развитию ВИЭ, грозит ли стране зависимость от импортного оборудования и когда простые казахстанцы смогут строить собственные мини-электростанции, Orda.kz рассказал председатель Казахстанской ассоциации энергоснабжающих организаций Сергей Агафонов.

Многие противники строительства АЭС, когда шла подготовка референдума, проводили разграничение: либо возобновляемые источники энергии, либо атом. Они утверждали, что одно другому противоречит. Как вы считаете, это обоснованная позиция?

— Я с этим решительно не согласен! Атомная энергетика и ВИЭ ничуть друг друга не исключают. Я за симбиоз двух зелёных энергетик — потому что атомная энергетика тоже признана зелёной. Я убеждён, что совмещение атомной энергетики и ВИЭ — это будущее для всего мира. Это два главных кирпича в фундаменте энергетики любой страны.

А может ли вообще атомная энергетика вытеснить возобновляемую? Станет ли АЭС «убийцей ВИЭ», как боятся некоторые критики?

— Мой прогноз — АЭС никогда не обгонит ВИЭ в Казахстане по объёмам генерации. По крайней мере, в обозримой перспективе. Выработка энергии за счёт ВИЭ к 2035 году составит у нас не менее 25 %. А к 2050-му, вероятно, и все 50 %. Те три атомные электростанции, о строительстве которых в перспективе мы говорим, дадут 15-17 % генерации в общей сложности. Пока мы только одну АЭС собираемся строить, а построить три сможем в лучшем случае к 2040-му или даже 2045-му. Поэтому даже задачи такой, чтобы атомная энергетика опередила и вытеснила возобновляемые источники, не стоит. Давайте посмотрим на мировой тренд: сейчас порядка 10 % электроэнергии в мире генерируют АЭС, а к 2040 году этот показатель увеличится до 12 %. Поэтому когда ВИЭ будут нам давать половину генерации, АЭС дадут в лучшем случае 17 %, и это будет для нас идеальный энергобаланс.

Неделю назад появился документ, в котором говорится, что на атомную энергетику в Казахстане распространят те же преференции, что и на возобновляемые источники энергии. Как вы считаете, это правда необходимо?

— Вероятно, атомная энергетика потребует таких же преференций с момента ввода первой АЭС. В первую очередь речь идёт о первоочередном выкупе электроэнергии, производимой атомной электростанцией. Но это будет как минимум в 2036 году, и к тому моменту доля возобновляемых источников энергии в общем балансе составит уже не менее 25 %. А поскольку ВИЭ уже развиваются опережающими темпами, к 2036-му они в таких преференциях нуждаться уже не будет.

А какие виды поддержки вообще нужны зелёной энергетике в Казахстане?

— 10-12 лет, за которые у нас будут строить АЭС, — это как раз время, когда возобновляемые источники энергии в нашей стране будут требовать определённой поддержки. Уже есть виды поддержки, которые дают ощутимые результаты — например, проведение ежегодных аукционов. В этом году запланированы аукционы ориентировочно на 1,2 ГВт. Будущие подрядчики дают свои ценовые предложения по уже сформированным проектам, вкладывают свои средства, и это прямо влияет на цены. Тариф единого закупщика за первое полугодие 2024 года — 17 тенге за киловатт-час, а электроэнергия, разыгранная в 2024 году для солнечных электростанций, уже сейчас стоит дешевле, 14 тенге. ВИЭ развиваются опережающими темпами — их доля за девять месяцев 2024-го уже составляет где-то 6,8 %, хотя мы изначально планировали достичь доли в 6 % только к 2025 году. Таким образом, когда придёт время первоочередного выкупа электроэнергии АЭС, возобновляемым источникам поддержка требоваться, скорее всего, уже не будет. Этот вид зелёной энергетики уйдёт в свободное плавание.

Если АЭС всё равно не обгонит ВИЭ, в чём тогда принципиальная значимость атомной энергетики для Казахстана?

— Атомная энергетика — это выбор зрелых стран. К ней нужно прийти. Многие страны, вероятно, хотели бы обзавестись АЭС, но к ним просто никто не приедет строить атомную электростанцию. Чтобы получить атомную энергетику, нужно доказать, что ты этого хочешь, ты к этому готов и ты это можешь себе позволить с точки зрения устойчивости экономики. Эти факторы должны совпасть. Многие страны мечтают об этом, но не получат в ближайшее время. Те же Турция и Объединённые Арабские Эмираты долго шли к тому, чтобы построить свои АЭС. И Казахстан, как бы пафосно это ни звучало, тоже пришёл — и слава богу.

Перед референдумом много рассуждали о том, не станет ли Казахстан ещё более зависимым от других стран из-за строительства АЭС. Ведь подрядчики, технологии, специалисты-наставники будут иностранными. Понятно, что определённые риски здесь есть. А ВИЭ безопаснее с этой точки зрения?

— Не секрет, что практически всё оборудование, которое используют при строительстве ВИЭ, импортное. У нас практически не развивается собственное его производство. У импортёров, которые ввозят оборудование для производства ВИЭ, даже больше преференций, чем для внутренних производителей! Да, сегодня у нас есть зависимость от импортной электроэнергии — люди это уже ощущают на собственных кошельках. Но представьте, что произойдёт, когда у нас будет 25 % ВИЭ в генерации: мы станем настолько же зависимы от импортного оборудования! Для меня лично нет принципиальной разницы — быть зависимым от чужой электроэнергии или от чужого оборудования.

В Казахстане в принципе производят такое оборудование?

— У нас сейчас очень мало предприятий, которые занимались бы производством оборудования для ВИЭ. И сложно сказать, насколько это на самом деле казахстанские предприятия. Даже без учёта этого фактора на весь Казахстан всего шесть таких компаний. Это ничтожно мало для нашей страны.

И как тогда быть? Можно ли как-то локализовать производство?

— Есть такая политика, как здоровый государственный протекционизм. Она заключается в том, что мы поддерживаем какое-то направление в отечественном производстве и при этом аккуратно регулируем импорт, потому что иначе поддержка не даст никакого эффекта. Так вот, такого протекционизма у нас нет. И мы сейчас активно, на площадке и при поддержке нацпалаты «Атамекен», эту тему продвигаем, чтобы убедить наши госорганы в необходимости программы, которая поддерживала бы внутренних производителей оборудования для ВИЭ. Совершенно ясно, что регулировать импорт нужно, и в ближайшие 10-12 лет такой вид поддержки будет нашим компаниям необходим. И второе важное направление, которое тоже имеет непосредственное отношение к локализации производства и которым сейчас «Атамекен» активно занимается — это совершенствование механизма по отделению настоящих производителей от так называемых лжепроизводителей. Сферы ВИЭ это тоже касается непосредственно.

«Возобновляемые источники», «зелёная энергетика» — это всё, конечно, красиво звучит, но что дадут простым казахстанцам все эти солнечные панели и ветряки? Сможет ли обычная семья поставить себе такую панель на крышу и самостоятельно снабжать себя энергией, например?

— А это тоже очень важное направление. Усилиями отдельных мажилисменов и Минэнерго удалось принять изменения в законодательство, которые касаются нетто-потребителей. Это те потребители, которые устанавливают у себя маломасштабные объекты ВИЭ мощностью до 200 кВт, для собственных нужд. Таким потребителем может быть как малый бизнес, так и отдельное домохозяйство. И если ему не хватает этой мощности, он может в любой момент докупить электроэнергию, а если возникают излишки — может их продать. Очень гибкий механизм. И это серьёзный прорыв.

В чём важность этого механизма для обычных потребителей?

— В том, что теперь потребителям, которыми могут быть любые физические лица, больше не надо регистрироваться в качестве индивидуальных предпринимателей. Нужна электроэнергия — ставишь себе станцию, и если у тебя возникают излишки, их у тебя по среднеотпускному тарифу купит местная энергоснабжающая организация. Правила покупки электроэнергии у нетто-потребителей уже утверждены и действуют, осталось согласовать два документа — типовой договор и правила подключения к сетям. Правила подключения — это очень важный момент, потому что сейчас у нетто-потребителей есть серьёзная проблема с допуском к подключению.

То есть в перспективе казахстанцы смогут сами себя снабжать электроэнергией?

— Это так называемая распределённая генерация, которая сейчас всё больше распространяется в мире — солнечные панели на крышах и так далее. В некоторых странах Европы она уже обеспечивает 10 % генерации. Если сейчас этот процент спроецировать на нашу страну, получится, что у нас два гигаватта электроэнергии можно было бы производить таким образом. А это две Экибастузских ГРЭС-2. Представляете масштаб? Теперь представьте, сколько нужно затрат и усилий, чтобы построить один энергоблок на той же ГРЭС-2. А распределённая генерация развивается исключительно за счёт средств потребителей, ей такие масштабы не нужны. Кроме того, распределённая генерация повышает устойчивость энергосистемы. Продолжая сравнение, если на той же Экибастузской ГРЭС-2 аварийно остановится энергоблок, 500 МВт сразу теряются. С распределённой генерацией такое невозможно.

Такой подход поможет эффективнее использовать электроэнергию?

— И это тоже: в среднем по Казахстану энергопотери составляют 12 %. Это бич нашей энергосистемы. С учётом относительно низких потерь в магистральных сетях KEGOC — это очень много. С распределённой генерацией часть электроэнергии потребляют «на месте», нет необходимости её передавать на дальние расстояния. Поэтому во всём мире этому направлению придают большое значение, и у нас тоже наконец дали старт его развитию. Мы пока осторожничаем, но начало положено.

И сколько электроэнергии можно будет производить таким образом?

— Я думаю, мы за пять-семь лет сможем довести долю распределённой генерации до пяти процентов. И главное, что эти мощности быстро окупятся. У нас на юге уже есть маломасштабные солнечные электростанции с окупаемостью в три года. В энергетике — очень капиталоёмкой отрасли — такой окупаемости ещё никогда не было, средний показатель всегда был не меньше восьми лет.

24 октября в Астане прошла пресс-конференция, на которой вы анонсировали открытие специальной платформы «Жасыл», которая должна будет решить проблемы с энергоснабжением малого бизнеса и простых граждан. Можете рассказать подробнее, что это будет за платформа, зачем она нужна и как будет работать?

— Мы вышли с инициативой по созданию цифровой платформы «Жасыл». В этом нас поддерживает НПП «Атамекен», с Министерством энергетики мы сейчас ведём консультации. Мы хотим на этой платформе консолидировать всех, кто будет формировать рынок распределённой зелёной энергетики. Во-первых, это те самые нетто-потребители, которые должны будут искать поставщиков оборудования. Основная проблема, с которой эти потребители могут столкнуться, — финансирование. Сегодня любому казахстанцу или малому бизнесу, если он захочет установить собственную станцию и подключиться к сетям, придётся брать обычный коммерческий кредит, после этого идти в фонд Damu, и там ему субсидируют коммерческую процентную ставку. Но средства фонда ограничены. По моим сведениям, в сентябре деньги, выделенные на эти цели, уже заканчиваются, и эта деятельность затихает до следующего года. Вдобавок коммерческие банки не берут в залог зелёные электростанции. Ведь у них нет гарантий, что эти станции продолжат работать. Наша платформа должна помочь решить эту проблему. Через неё можно будет поставить станцию, может быть, не сразу на 200 кВт, а в размере своего реального потребления, потому что это история не про бизнес, а про помощь малому и среднему бизнесу и бытовым потребителям. Все смогут пользоваться этой площадкой, и эту цифровую платформу мы в самое ближайшее время планируем запустить.

Перед референдумом о строительстве АЭС мы поговорили с физиком-ядерщиком о том, что даст Казахстану «мирный атом». Ответы на самые главные вопросы об АЭС — в этом материале.

Читайте также:

• Атомную энергетику в Казахстане собираются приравнять к ВИЭ
• К строительству АЭС хотят привлечь компанию из Франции
• «Не объясняют, а вешают на уши лапшу». Физик-ядерщик ответил на главные вопросы про АЭС