Прокуроры спокойно наблюдали и не вмешивались: как продвигается дело о пытках в аэропорту Алматы

О жестоких истязаниях участников январских событий и безуспешных попытках наказать силовиков, причастных к изуверствам, рассказывает Orda.kz.

Весной 2023 года в Telegram-канале оппозиционного сайта БАСЕ появилось видео жесткого конвоирования граждан, задержанных во время январских событий. Действие разворачивается на территории международного аэропорта Алматы 7 января 2022 года в 11:20. На кадрах видно, как военнослужащие в камуфляже ведут пригнувшихся подозреваемых в группах по три-четыре человека. Один из силовиков в оранжевом жилете бьет прикладом автомата подозреваемого, а второй военный с размаху бьет ногой по голове другого. Мужчина падает на землю и не двигается, конвоиры пинают его, видимо, чтобы таким жестоким способом привести его в чувство и заставить идти дальше.

В 11:23 в кадре появляются два человека в гражданской одежде, у одного из них на предплечье виднеется красная повязка. На их глазах военные избивают третьего задержанного, они же останавливаются и спокойно смотрят на экзекуцию, потом идут дальше. Видят, как военные бьют других подозреваемых, и тоже равнодушно проходят мимо. Голос за кадром поясняет, что это якобы старший помощник прокурора Алматы Бауржан Молдажанов и заместитель прокурора города Жандос Абдибаев. 

Возникает резонный вопрос — если это действительно были должностные лица надзорного органа, то почему они не вмешались и не остановили военных? Как сложились судьбы избитых граждан и какое наказание понесли садисты в камуфлированной форме?

В поисках ответов журналисты Orda.kz нашли и переговорили с одним из пострадавших. Мы хотели узнать из первых уст, как развивались драматические события 7 января 2022 года на территории воздушной гавани Алматы и как проходит суд над подозреваемыми палачами. 

Цель оправдывает средства?!

Напомним, 6 января 2022 года приказом председателя КНБ РК в стране был введен критический, красный уровень террористической опасности и установлен режим антитеррористической операции. Силовикам предоставили безграничные полномочия для наведения порядка и пресечения преступлений, чем некоторые из них и решили воспользоваться, в частности, 11 должностных лиц ДКНБ по Алматы из числа начальников различных отделов и управлений спецслужбы. Это следует из копии обвинительного акта, оказавшегося в нашей редакции в марте 2023 года. 

 По версии обвинения, 6 января комитетчики дали команду военнослужащим Вооруженных сил массово свозить к зданию международного аэропорта Алматы лиц, задержанных в нижней части города по подозрению в участии в массовых беспорядках, терроризме и других уголовных правонарушениях. Людей отвели в контейнеры, расположенные на территории воздушной гавани, и комитетчики начали их с пристрастием допрашивать. Они настолько вошли в раж, что не заметили камеры видеонаблюдения, которые беспристрастно фиксировали изуверства, происходившие в импровизированных пыточных. Позже эти видеозаписи легли в основу доказательства их вины. Забегая вперед, скажем, что военнослужащие, «отличившиеся» в ходе конвоирования задержанных, в отличие от агентов нацбезопасности, не были привлечены к уголовной ответственности за пытки кантаровцев. 

По словам адвоката Гульнары Жуаспаевой, представляющей интересы 15 потерпевших, досудебным расследованием уголовного дела о пытках КНБ занималась межведомственная следственно-оперативная группа генпрокуратуры. Всего набралось 140 томов дела. 

15 февраля 2023 года в Турксибском районном суде Алматы стартовал закрытый судебный процесс по делу о пытках в алматинском аэропорту. В нем участвуют 11 подсудимых, 42 потерпевших и 70 свидетелей. Гособвинение представляют два прокурора, интересы потерпевших — три адвоката, сторону обвиняемых — 30 человек. Судебные разбирательства идут на русском языке. 

«Меня возмущает, что постоянно откладываются прения сторон по нашему делу. Перенесли уже шесть заседаний суда по просьбе прокуроров, которые, дескать, не успевают подготовить обвинение для оглашения. 13 ноября подсудимые должны были выступить с последним словом, но заседание отложили на 17 ноября теперь уже по просьбе стороны защиты. Адвокаты подсудимых ссылаются на болезнь одного из своих клиентов, суд пошел им навстречу. Такое затягивание процесса несколько настораживает и раздражает. А тут еще сторона защиты требует оглашения приговора в закрытом формате, хотя обычно оно проходит открыто. Видимо, кто-то не хочет, чтобы общественность узнала всю правду о январских событиях», — говорит Жуаспаева.

По словам адвоката, она дала подписку о неразглашении данных досудебного расследования, поэтому не может раскрыть нам детали засекреченного уголовного дела. Она уже пару раз давала комментарии журналистам других изданий, но за это защита подсудимых шесть раз пыталась привлечь ее к уголовной ответственности за разглашение данных материалов дела. Теперь Жуаспаева осторожна и корректна в своих высказываниях. 

Другой наш собеседник, Аскар Смагулов, оказался более коммуникабельным и открытым к комментариям. И это несмотря на то, что он проходит потерпевшим сразу по двум резонансным засекреченным судебным процессам — по делу Дикого Армана и делу 11 комитетчиков. Аскар был одной их жертв избиения военных в аэропорту — он запечатлен на видеозаписи, опубликованной БАСЕ. Вот что он рассказывает о драматических событиях кровавого Кантара. 

«5 января 2022 года меня пригласил в гости мой друг Ербол Отепбаев, он живет в районе проспекта аль-Фараби и улицы Шашкина. Сам я живу в нижней части города. Вечером мы отметили с ним и двумя приятелями семейный праздник, и я засобирался домой. Хорошо помню, что на улице стоял густой туман, и я долго не мог поймать такси, голосуя на обочине дороги. В какой-то момент я услышал за спиной топот и гул толпы, обернулся и увидел 20 молодых человек, идущих в мою сторону. Я протянул им руку для приветствия, но вместо рукопожатия получил кулаком по лицу, потом посыпались удары со всех сторон», — рассказывает Смагулов.

По его словам, толпа приволокла их с Ерболом в паркинг расположенной поблизости гостиницы «Ритц Карлтон». Там уже набралось несколько человек из числа таких же пленников. Охраняли их 20–30 вооруженных парней. 

«Они обзывали нас «аблязовскими ублюдками», избивали и угрожали расправой, если мы не сознаемся в совершении различных преступлений. Позже я узнал, что это были люди Дикого Армана. Я объяснял им, что не имею никакого отношения ни к лидеру оппозиции Мухтару Аблязову, ни к мародерству, но меня не слушали и били. 6 января в обед к гостинице подъехала «Газель», нас, пленников, погрузили в салон и отвезли на территорию складов, расположенных в нижней части города. Если быть точнее, по улице Ангарской в микрорайоне Айнабулак-2. Нас поместили в контейнеры, переоборудованные под жилые помещения, и держали так до вечера. Ни еды, ни воды нам не давали. Позже другие потерпевшие говорили, что охраняли нас там не бойцы Дикого Армана, а сотрудники Антикора», — говорит Смагулов.

По его словам, утром 7 января на территорию складов заехал обычный рейсовый автобус. Из салона вышли военные, и Аскар, завидев их, обрадовался: 

«Я-то думал, что нас 5 января похитили и удерживали в заложниках бандиты, а военные пришли нас освобождать в ходе антитеррористической спецоперации. Как же я ошибался тогда! Стоило дверям контейнеров распахнуться, как военные набросились на нас и стали избивать кулаками и подручными средствами. Потом они затащили нас в салон автобуса и уложили лицами в пол. На мне сверху лежали пять человек, я пытался вытащить из-под них свои ноги, так как они затекли и болели. В этот момент меня ударили по голове дулом пулемета. Военный приказал не двигаться и лежать лицом вниз. «Иначе прострелю тебе голову!» – кричал он. Я выполнил его приказ, так как всерьез опасался за свою жизнь».  

По словам нашего собеседника, прежде чем выпустить пленников из салона автобуса, военные накинули им на головы куртки, чтобы те не видели, куда их привезли. Пока они собирались в кучу, люди в форме били их. Аскар упал возле переднего колеса автобуса. Его подняли, приказали уцепиться за ремень на поясе впереди стоящего пленника и идти за ним следом в полусогнутом положении. 

«Я успел оглядеться по сторонам и понял, что мы находимся на территории аэропорта. Меня затащили в контейнер, в самый дальний угол, и снова стали избивать. Но теперь уже не военные, а люди в гражданской одежде. Как выяснится позже, это были комитетчики. На наши вопросы, за что нас бьют, они отвечали, что за участие в массовых беспорядках, мародерстве и кражах. Спустя какое-то время подъехал следователь ДКНБ и стал записывать наши показания. Он не поверил моему рассказу, что я был в гостях у друга 5 января и не принимал участие в беспорядках. Меня вернули в пыточную, где снова сильно избили, да так, что у меня из рта, носа и ушей текла кровь. Лицо стало фиолетово-синее, нос был сломан. Я уже в полубессознательном состоянии подписал протокол допроса, признавшись в предъявленных обвинениях», — продолжил собеседник.

Согласно обвинительному акту, комитетчики не просто запугивали и избивали подозреваемых, но и пускали в ход подручные средства — приклады автоматов АК-74, резиновые дубинки и даже бильярдный кий. Несчастных людей били и пинали ногами до потери сознания, требуя сознаться в предъявленных обвинениях. Кому-то из них угрожали изнасилованием, а кого-то заставили целовать и лизать пол контейнера.

По словам Аскара, далее пленников отвезли в департамент полиции Алматы, где их снова избили.  Теперь уже стражи правопорядка. 

«Меня вместе с двумя другими товарищами по несчастью вывели во внутренний двор полицейского департамента, где заставили раздеться догола и делать синхронные приседания. Если кто-то из нас не поспевал за другими, его били.  Хорошо, что в какой-то момент из здания вышел генерал в папахе и приказал полицейским прекратить избиение. Он ушел и нас стали бить меньше и не так сильно, как поначалу. Затем нас погрузили в автозаки и отвезли в СИ-18. Только там я смог нормально умыться и привести себя в порядок за последние два дня», — вспоминает Аскар.

Задержанных доставили в следственный изолятор КУИС МВД РК 7 января. Медработники осмотрели их, дали парацетамол и на этом медпомощь закончилась. А 8 января, по словам Аскара, настал черед уже тюремных надзирателей демонстрировать свои навыки и умения заплечных дел мастеров:

«Нас заставляли подолгу стоять в позе ласточки, то есть головой вниз с заведенными за спину и вытянутыми руками. Если мы пытались сменить позу и лечь или сесть, то нас избивали охранники. 9 января в СИ-18 привезли раненых из городских больниц, с простреленными ногами и руками. И мы, избитые, тащили их на себе по коридорам на допрос. Я сам слышал их крики и стоны из кабинетов. Их там явно избивали. Потом мы тащили их обратно в камеры».

По словам Аскара, горячую еду им дали только 10 января, когда в тюрьму пожаловал дежурный прокурор. Он стал изучать уголовные дела задержанных и продлевать кому-то из них санкции на содержание под стражей. Кстати, адвокатов за счет государства никому из подозреваемых в те дни не предоставляли, как и не оповестили родных об их задержании. 

«Нас незаконно продержали в СИ-18 всю неделю. 13 января в 6 часов утра нас разбудили и привели к прокурору. Тот потребовал, чтобы мы подписали протокол, что не имеем претензий к правоохранительным органам. Деваться было некуда, и я подписал необходимые документы. Нас погрузили в автобус и стали развозить по домам. Меня почему-то высадили на полпути, и я сам добрался общественным транспортом до своего дома», — рассказывает Смагулов. 

Закон — что дышло: куда повернул, туда и вышло?

Нашему герою понадобилось длительное время для восстановления своего здоровья, нервов и сил. 

«Позже я узнал, что когда мы были на территории аэропорта, два прокурорских чина — Бауржан Молдажанов и Жандос Абдибаев — подписали санкцию на содержание нас под стражей. Кроме того, они видели, как военные избивают меня и забивают до полусмерти моего друга Ербола, и при этом ничего не предприняли, чтобы предотвратить это тяжкое преступление. Впоследствии он умер. А прокуроры просто стояли и молча наблюдали, как один военный ставит ногу на голову Ербола, а другой стряхивает на него пепел. Потом они пошли дальше по своим делам, как ни в чем не бывало», — продолжил собеседник.

Бездействие прокуроров и безнаказанность других правоохранителей до глубины души возмущает Аскара.

«Мы пытались добиться возбуждения уголовного дела против военных, полицейских и антикоровцев, которые избивали нас, охраняли и передавали друг другу, как трофей, но без толку. У нас не приняли заявление на бездушных прокурорских чинов. В генпрокуратуре нам посоветовали написать заявление по факту пыток в военно-следственное управление МВД. Мы так и сделали, но ВСУ прислало нам отписку, что расследование прервано из-за неустановления личности подозреваемых. Хотя мы давали показания против всех наших палачей, и они сами в ходе следствия рассказывали, как, дескать, выполняли приказы своего руководства по охране, конвоированию и допросам задержанных лиц. Мы обращались с жалобами в Антикор, но там быстро прекратили возбужденное дело за отсутствием состава преступления», — говорит Смагулов. 

Мужчина недоумевает, как можно закрыть уголовные дела против военных и полицейских, если есть показания самих потерпевших и свидетелей, результаты судебно-медицинских экспертиз о причинении вреда средней тяжести здоровью потерпевших, есть записи камер видеонаблюдения с территории аэропорта и другие доказательства:

«Крайними, если можно так выразиться, сделали комитетчиков, которые засветились на видео в аэропорту. Но мы хотим, чтобы наказание понесли и другие силовики, причастные к нашему незаконному задержанию, пыткам и унижению. Увы, нас не слышат!»

По словам Аскара, подозреваемым оказалось на руку, что некоторые потерпевшие с опозданием прошли судмедэкспертизу, из-за чего у них выявили лишь легкий вред здоровью: 

«Первую судмедэкспертизу мне назначили в марте 2022 года, но я ее тогда не прошел из-за сильной занятости судмедэкспертов. Они работали в городском морге и были, как я понял, заняты исследованием ран покойников, чтобы определить, кем те были — террористами или случайными жертвами массовых беспорядков. Я в мае 2022 года сдал анализы, прошел МРТ головы и сделал рентген носа. В августе отдал экспертам результаты анализов и обследований, и на их основании они пришли к выводу, что моему здоровью нанесена легкая степень повреждений. Я был недоволен их заключением, так как у меня были сломаны несколько ребер и нос. Я еле выжил после пыток силовиков, а мне говорят: «Легкая степень вреда здоровью!» 

По словам Смагулова, он благодарен руководителям Казахстанского международного бюро по правам человека и соблюдению законности за то, что они оплатили ему стоимость операции на сломанной перегородке носа. А вот действующее руководство ДКНБ по Алматы так и не принесло ему извинений за уголовные правонарушения своих бывших подчиненных. 

«Я уже подал гражданский иск на комитетчиков о возмещении морального вреда и материального ущерба на 100 млн тенге. Однако не рассчитываю получить больше 500 тысяч, так как слышал, что суды лишь частично удовлетворяют такие иски», — отметил Аскар.

Напоследок мы поинтересовались у нашего собеседника, почему, по его мнению, суд над комитетчиками засекретили, если им предъявлено обвинение только по пыткам? Речь же не идет о попытке госпереворота, измене или продаже госсекретов, которые расследуются и рассматриваются в суде в закрытом режиме. 

«Я думаю, что суд специально засекретили, чтобы общественность не узнала всю правду о кантарских событиях и противозаконных действиях отдельных силовиков. Отмечу, что никаких секретных материалов в нашем деле нет. При желании суд и гособвинение могли бы два-три заседания сделать закрытыми, чтобы выслушать показания комитетчиков о том, как они обеспечивали нацбезопасность во время январских событий. Этого было бы достаточно, но нет, хотят засекретить весь судебный процесс. Может, кто-то хочет развести дело? Говорят, будто подсудимые хотят добиться оправдательного приговора, вернуться в КНБ и служить дальше», — ответил он. 

На наш вопрос, наступила ли эра Нового Казахстана, Аскар ответил, что нет. «Наступил Кара Казахстан. Хуже только стало», — заметил Аскар Смагулов.

Напомним, в августе 2022 года мы опубликовали статью про дело так называемой «чеченской ОПГ», расследованием которого занимался ДКНБ по Алматы. По версии обвинения, подозреваемые занимались продажей оружия, боеприпасов и психотропных веществ, а также похищением людей, вымогательством и разбоями. В суде половина обвинения была снята из-за недоказанности, поэтому осужденные получили небольшие сроки наказания.

Большинство из них отрицало свою вину и уверяло, что признательные показания они давали под пытками, истязаниями и психологическим прессингом комитетчиков. Назывались даже имена следователя и оперативника, которые практиковали незаконные методы ведения следствия. Так вот, самое интересное в том, что эти два сотрудника ДКНБ проходят сейчас подсудимыми по делу о пытках в аэропорту.

Что касается нашего сегодняшнего материала, то нам хотелось бы узнать позицию генеральной прокуратуры по поводу видео с избиением задержанных участников январских событий в алматинском аэропорту и обвинений в бездействии должностных лиц городской прокуратуры, безучастно наблюдавших за побоями. Наши журналисты будут следить за ходом закрытого суда над 11 комитетчиками. Если их адвокатам есть что сказать в защиту своих клиентов, мы готовы выслушать их. 

Читайте также:

Пытки во время Кантара: признает ли государство свои ошибки;

Пытки во время Кантара: сотрудники КНБ просят закрытого суда;

Правозащитник: Пытки задержанных – обычная для Казахстана практика;