Правозащитник: Пытки задержанных – обычная для Казахстана практика

О полицейском произволе и мягком наказании палачей в погонах Orda.kz рассказала правозащитник.

Выступление начальника службы уголовного преследования Генеральной прокуратуры РК Серика Шалабаева на брифинге 28 февраля вызвало широкий общественный резонанс. Речь шла о расследовании 203 уголовных дел о пытках и превышении власти сотрудниками полиции, и задержании 9 подозреваемых в этих чудовищных преступлениях.

Данные прокурорского начальника вызвали негодование и возмущение простых граждан. Они не понимали, почему так мало расследуется уголовных дел по фактам истязательств лиц, арестованных во время и после массовых беспорядков. Ведь в соцсетях приводилось немало примеров того, как полицейские пытали подозреваемых раскалённым утюгом и обливали их кипятком. Это подтвердила и уполномоченный по правам человека в Казахстане Эльвира Азимова в своём интервью республиканскому телеканалу.

По словам Серика Шалабаева, в надзорный орган поступило 283 жалобы задержанных лиц на недозволенные методы следствия. Из них подтвердились 203, на основании которых и были возбуждены уголовные дела. Наиболее резонансные из них расследуют специальные прокуроры.

«Виновные сотрудники правоохранительных органов будут привлечены и осуждены по всей строгости закона»,- заверил Шалабаев.

Однако уверенный тон прокурорского начальника вызвал скепсис большинства граждан. Во-первых, потому что мало кто помнит прецеденты, когда в Казахстане палачей в погонах приговаривали бы к длительным срокам лишения свободы. Во-вторых, настораживает сам факт, что в пытках подозреваются лишь 9 сотрудников полиции. К тому же, прокурорский чиновник ни словом не обмолвился об ответственности первых руководителей территориальных подразделений МВД за преступления своих подчинённых! Выходит, что никаких оргвыводов не последует?!

Вопросов, которые поднимает общественность в связи с резонансными делами о пытках, возникает много, как и предложений срочно реформировать органы внутренних дел и ужесточить уголовное наказание за пытки.

Orda.kz разбиралась в причинах полицейского произвола и мягкого наказания виновных лиц.

Признание вины – царица доказательств?

По итогам январских событий расследуется 3 502 уголовных дела по актам терроризма, убийствам, хищению оружия и массовым беспорядкам. По подозрению в их совершении в следственных изоляторах содержится 737 человек. Освобождены с изменением меры пресечения 307 лиц, среди них 27 несовершеннолетних.

Первые тревожные сообщения в соцсетях о том, что в закрытых учреждениях находятся раненые и избитые люди, пришлись на 10-14 января. Были случаи, когда пострадавших граждан вывозили из городских больниц прямиком в следственный изолятор, где они не могли получить должного медицинского ухода и лечения.

Хотя позднее полицейское руководство приняло решение о возвращении травмированных граждан в больницы, эти случаи вызвали негативный общественный отклик. Резонанс также получили сообщения о термических ожогах у нескольких граждан, включая несовершеннолетних в Алматинской области и Алматы. Все они были впоследствии освобождены из-под стражи под подписку о невыезде или поручительство родственников. По этим фактам было начато расследование.

Orda.kz обратились за комментариями к правозащитнику, эксперту по праву на мирное собрание Маржан Аспандияровой. В первую очередь попросили объяснить причину массового жестокого обращения полицейских с задержанными гражданами.

«Я полагаю, что сотрудникам правоохранительных органов была дана отмашка сверху. Кто-то дал им команду бить и делать всё, что угодно, с задержанными гражданами, обещая взамен своё заступничество. Палачи в погонах были опьянены вседозволенностью, они пытали людей с особой жестокостью. Это не удалось скрыть от общественности, поднялся шум, поэтому сейчас вынужденно расследуются уголовные дела о пытках», – поясняет эксперт.

Правозащитник не разделяет мнения, будто бы полицейские измывались над задержанными лицами в отместку за своих погибших и покалеченных коллег.

«Корень всех бед с соблюдением прав подозреваемого в правонарушении человека в нашей стране в том, что у нас до сих пор действует негласное правило сталинских прокуроров: «Признание обвиняемого – царица доказательств». Полицейские выбивают нужные им «чистосердечные признания» подозреваемых, чтобы быстрее закрыть уголовное дело и отправить его в суд. В таком случае руководство засчитывает им раскрытие преступления, они получают за это различные поощрения и продолжают дальше свою преступную деятельность. Это обычная для Казахстана практика», – считает Аспандиярова.

Статистические данные о пытках, которые привёл начальник службы уголовного преследования Генпрокуратуры РК Серик Шалабаев, не выдерживают никакой критики правозащитника.

«Прокурор озвучил только те факты, что получили огласку в СМИ и соцсетях. Я имею в виду фото и видеоматериалы с изображением избитых задержанных, их интервью журналистам и блогерам, где они рассказывают о своих мучениях в застенках полиции. А сколько вопиющих случаев в регионах остались неизвестными из-за того, что потерпевшие и их родственники не предали их огласке? Ведь кто-то в силу своей правовой неграмотности не знает о том, что можно обжаловать незаконные действия сотрудников полиции, а кто-то в результате запугивания боится давать показания против мучителей», – говорит Аспандиярова.

Но есть также и другой аспект проблемы. Это процессуальное соглашение с органами следствия, которое в просторечье называют «сделкой с прокурором». Суть её в том, что подозреваемый признаётся в своих преступлениях в обмен на смягчение наказания. Так происходит, когда подследственный чувствует, что доказательной базы против него собрано достаточно, а значит, велик шанс получить большой срок. Вот тогда он соглашается сотрудничать со следствием.

«Некоторые адвокаты избитых в ходе задержания граждан советуют им не писать жалобы в прокуратуру, обещая взамен договориться со следователем о каких-то послаблениях в условиях содержания, изменении меры пресечения или суля мягкий приговор суда. И их подзащитные порой идут на эту сомнительную сделку, и молчат о полицейском произволе», – говорит Аспандиярова. 

Один за всех и все за одного?

По словам правозащитника, доказать вину палачей в погонах проблематично. Во-первых, сложно собрать доказательную базу, которая основывается на результатах судебных экспертиз, медицинских заключений, показаний свидетелей и самих потерпевших. Во-вторых, мешает корпоративная солидарность сотрудников правоохранительных органов, которые следуют принципу – «ворон ворону глаз не выклюет».

«В практике было немало случаев, когда пострадавшие от полицейских граждане хотели дать против них показания, но их останавливал прокурор. Он так и говорил им, что вы, мол, ничего не докажете в суде, потому как ваше положение заведомо проигрышное. «Вы – простой обыватель, а он – представитель власти. Как вы думаете, кому суд больше поверит?». Взвесив все за и против, потерпевшие опускали руки и отказывались бороться за справедливость», – отмечает Маржан Аспандиярова.

По делу о пытках в январе 2022 года есть ещё один нюанс, на который обращает внимание наш собеседник.

«Очень сложно доказать, что человека пытали, потому что в большинстве случаев лица палачей были скрыты масками или балаклавами. Прежде чем приступить к экзекуции, они предварительно заклеивали скотчем объективы видеокамер в помещениях РУВД или ИВС, потом заводили туда своих жертв и мучали их. В итоге никакой видеофиксации того, что они делали с подозреваемыми, не было», – говорит Аспандиярова.

Самое обидное, что закон порой играет злую шутку с теми, кто пытается добиться управы на палачей. Потерпевшие вдруг сами становятся подозреваемыми или ответчиками.

«Я вспоминаю жанаозенские события 16-17 декабря 2011 года, когда митинговавшие рабочие нефтегазовой отрасли поначалу проходили по уголовному деле в качестве потерпевших, так как их избили полицейские. А потом неожиданно они стали подозреваемыми по уголовной статье «Применение насилия в отношении представителя власти». Оказывается, один полицейский пожаловался, что митинговавшие порвали ему штаны, другой сетовал на то, что ему помяли каску. В итоге рабочие получили сроки, а вот наказание за расстрел забастовки никто так и не понёс», – рассказывает Аспандиярова.

Нет веры в справедливость

По словам эксперта по праву на мирное собрание, в Казахстане сейчас работает независимая общественная комиссия, которая выявляет в различных регионах факты пыток и превышения власти. Руководители комиссии – Рысбек Сарсенбай и Балташ Турсунбаев – выезжали в Талдыкорган, Тараз, Шымкент, Семей, Усть-Каменогорск и Кызылорду, где встречались с родственниками тех лиц, которые пострадали от преступных деяний полицейских. По их наблюдению, люди в регионах настроены пессимистично по поводу объективного, всестороннего и беспристрастного расследования уголовных дел в отношении мучителей в погонах.

«Они считают, что виновные отделаются лёгким наказанием, потому что Фемида, как правило, сочувствует бывшим сотрудникам правоохранительных органов. Никто даже не может вспомнить случаи, когда бы садистов в погонах надолго отправляли за решётку, не говоря уже о выплате компенсации за причинённый вред здоровью, моральный и материальный ущерб. Поэтому люди не верят заверениям столичных прокуроров о строгом и неотвратимом наказании экс-полицейских», – говорит Аспандиярова.

А ещё правозащитники говорят, что казахстанцы в большинстве своём юридически неграмотны и пассивны в отстаивании своих законных прав.

«Наши граждане понимают под термином «пытки» исключительно жестокое истязание человека. Между тем, пытки – это любое унижающее человеческое достоинство обращение. Поэтому когда полицейские оскорбляют задержанного, нецензурно выражаются и угрожают ему расправой руками матёрых рецидивистов – это тоже пытки. Когда больного сахарным диабетом закрывают в камеру и не дают ему сутки инсулин или другие лекарственные препараты – это тоже пытки. Но наши люди не знают этих прописных истин и даже порой не хотят повышать уровень своей правовой грамотности. Неудивительно, что в Казахстане так печально обстоят дела с гражданской позицией и соблюдением прав человека», – резюмирует Аспандиярова.

На наш вопрос, разделяет ли она мнение о срочном проведении реформы МВД, как эффективном способе избавиться от полицейского произвола, эксперт ответила категоричным отказом.

«Реформа МВД сейчас ничего не даст. Во-первых, она уже прошла в рамках «Дорожной карты по модернизации ОВД на 2019-2021 гг». И как мы видим, ничего путного из неё не вышло, только зря потратили бюджетные 173 миллиарда тенге на её реализацию. Если уж и говорить о реформе, то тогда всей правоохранительной системы страны – это МВД, КНБ, Антикора, прокуратуры и суда. Необходимо сделать работу этой системы подотчётной общественности, иначе никакого толку от бесконечных модернизаций и реорганизаций нет», –  говорит Аспандиярова. 

По мнению правозащитника, Казахстану нужны политические реформы, чтобы сменить старый режим управления страной на новую, прогрессивную, демократическую модель.

«Это осуществимо лишь при условии избавления от коррумпированных назначенцев назарбаевской эпохи и прихода во власть истинных государственников, не отягощённых эшелоном алчных родственников. Тогда мы можем надеяться на относительно свободную и безопасную жизнь», – отметила Аспандиярова.

Закон, что дышло, куда повернул, туда и вышло?

По данным омбудсмена Эльвиры Азимовой, за 11 месяцев 2021 года в Казахстане начаты 655 досудебных расследований по статье о пытках. 495 из них были прекращены за отсутствием события или состава уголовного правонарушения, 7 сотрудников МВД осуждены за пытки.

Мы пообщались с адвокатами, чтобы узнать, почему так сложно добиться привлечения палачей в погонах к уголовной ответственности. Нам объяснили, что дела против казахстанских силовиков, применяющих пытки, редко доходят до суда – большинство из них прекращаются за недостаточностью доказательств или решений следователей об отсутствии состава преступления.

К тому же, в самой 146 статье УК РК «Пытки» есть лазейки, которые помогают виновным избежать сурового наказания. Главная из них кроется в примечании, которое гласит, что «не признаются пыткой физические и психические страдания, причинённые в результате законных действий должностных лиц».

«99% всех задержаний проводятся сегодня на законных основаниях, но это же не значит, что подозреваемого можно превратить в боксёрскую грушу для битья?! Некоторые оперативники изворачиваются потом на суде, говорят, что «помяли» задержанного при попытке бегства или сопротивлении. И им это сходит с рук, потому что суд встаёт на их сторону», – возмущаются адвокаты.

Сами пункты уголовной статьи «Пытки» предусматривают мягкое наказание для садистов, которое несоизмеримо с тем вредом, что они нанесли здоровью потерпевших.

«Обвиняемые, в основном, идут по первой части 146 статьи УК. Она предусматривает наказание в виде штрафа в размере до 5 тысяч МРП или ограничение свободы сроком до 5 лет. И наши гуманные судьи, как правило, назначают экс-полицейским наказание, не связанное с лишением свободы. Ещё сложнее привлечь к ответственности полицейское начальство, потому что надо доказать, что с их молчаливого согласия или подстрекательства подчинённые пытали людей. А как это сделать потерпевшим, если у них нет свидетелей или аудио-видеозаписей, где бы старший офицер приказывал младшему выбить признания подозреваемого?» – объясняют юристы.

Посадить на 3-7 лет садистов можно только в двух случаях: если они действовали группой или если их жертвой стала беременная женщина или несовершеннолетний. И то надо доказать, что потерпевшему была причинена средняя тяжесть вреда здоровью. Отправить садиста за решётку на 5-12 лет можно в том случае, если жертве был причинён тяжкий вред здоровью или она умерла вследствие истязаний.

«12 лет лишения свободы – это максимальная планка наказания за пытки по действующему законодательству. В старом Уголовном Кодексе потолком было 10 лет лишения свободы, а минимальным наказанием считался штраф в размере 200 МРП. Поэтому нельзя говорить, что нынешнее законодательство излишне мягкое по отношению к палачам. Оно хотя и ненамного, но строже старого», – говорят адвокаты.

Ещё лет 8 назад палачи в погонах избегали наказания, потому что на пытки распространялся срок давности. К тому же, предусматривалась возможность примирения сторон и амнистия. Но как только 1 января 2015 года вступил в силу новый Уголовный Кодекс РК, ситуация изменилась. С тех пор, теоретически, у потерпевших граждан стало больше возможностей привлечь к уголовной ответственности своих мучителей. Однако на практике это мало кому удавалось.

Единственный в истории независимого Казахстана прецедент, когда жертве полицейского беззакония удалось получить компенсацию за моральный вред, произошёл 12 марта 2014 года. Тогда кассационная коллегия Костанайского областного суда поддержала постановление апелляционной инстанции по иску Александра Герасимова о взыскании с местного ДВД компенсации в размере 2 млн тенге. Эту сумму костанаец получил за то, что в 2007 году перенёс пытки и издевательства в полиции, где его принуждали сознаться в убийстве соседки-пенсионерки, которого он не совершал. В течение 5 лет Александр Герасимов упорно добивался выплаты компенсации. В поисках справедливости дошёл даже до Комитета ООН против пыток. Международная организация поддержала его, и Казахстан был признан виновным в нарушении ряда обязательств в рамках Конвенции ООН против пыток.

Orda.kz будет следить за ходом расследования резонансных дел о превышении власти и пыткам.

---

Комментируй, делись мнением у нас в Facebook!

Получай оперативные новости дня в свой смартфон: подпишись на Orda.kz в Telegram.

---