ГАТОБ после ремонта: душ с феном, капельдинеры с надеждой и живой конь за кулисами

На днях опера «Қыз Жібек» собрала аншлаг в Казахском Национальном театре оперы и балета имени Абая. Постановку посвятили 120-летию трёх знаковых фигур казахстанского оперного искусства — Евгения Брусиловского, Канабека Байсеитова и Курманбека Джандарбекова. Журналисты Orda.kz пришли за два часа до начала спектакля, чтобы увидеть, как преобразился театр после масштабного ремонта. Нас провели по закулисью: показали обновлённые репетиционные залы, гримёрки, душевые артистов, а также помещения, которые пока остаются без изменений. Мы узнали, почему не работает сайт КазНТОБ, а также расспросили о ближайших планах — в том числе о тех, которые пока не раскрываются публично. Всё самое интересное — в нашем репортаже.

Мы давно хотели своими глазами увидеть, как изменились помещения театра после ремонта. Грандиозную реконструкцию в прошлом году инициировала директор Айнур Копбасарова. Её поддержали спонсоры. Тогда некоторые сотрудники переживали, что работы затянулись и не завершились к открытию сезона. В редакцию даже присылали фотографии полуразрушенных помещений. А артистам приходилось репетировать, вдыхая запах краски. К тому же на время ремонта они остались без служебных туалетов и по нужде спускались в зрительские.

Сейчас всё выглядит иначе. Мы убедились: парадный блеск — не только снаружи, в холле и зрительном зале. Изменения коснулись и внутренних пространств — от репетиционных залов и гримёрных до душевых и туалетов. Забегая вперед: артисты переменами довольны.

У служебного входа нас встретила руководитель пиар-отдела Екатерина Ченцова. Уже более 35 лет она не просто работает в этом храме искусства — она живёт им. Екатерина знает о ГАТОБе (так театр по-прежнему называют в народе) буквально всё: легко расскажет как про репертуар с 30-х годов и первопроходцев казахской оперы и балета, так и про каждого нынешнего сотрудника — солиста, хориста, музыканта или техника. Ни одно событие в этих исторических стенах — будь то премьера или замена стула в оркестровой яме — не проходит мимо её внимания. 

Свежий воздух для чистого звука

И вот нас провели в закрытую часть театра — туда, где проходят репетиции и будни артистов, скрытые от публики. На скромном лифте мы поднялись на пятый этаж. Там расположены репетиционные залы хора.

В одном из просторных холлов отделения стоит рояль Евгения Брусиловского — композитора, автора первой казахской оперы и одного из основоположников национальной композиторской школы.

Далее мы заглянули в несколько репетиционных кабинетов. Пространства радуют глаз: высокие потолки, свет, чистые линии оформления. Классика — без лишнего пафоса. Где-то оттачивали сольные партии, а где-то распевался хор. Все артисты отметили, что с новой системой вентиляции и кондиционирования стало гораздо комфортнее.

«Раньше работать было очень тяжело. Летом в классах стояла страшная духота. Если хор репетировал по группам и мы открывали дверь, то мешали другим. Окна почти не помогали — пот лился ручьём. А сейчас совсем другое дело. Зимой можно включить тёплый обдув, и в классе становится комфортно. До ремонта здесь зимой мёрзли, летом задыхались — всё-таки мы на самом верхнем этаже»,поделилась своими впечатлениями хормейстер Алмагуль Тубожанова. 

Мы вышли в фойе. Екатерина заметила, что оформление помещений ещё будет меняться — на стенах появятся исторические фотографии и портреты. Как оказалось, этим тоже с удовольствием занимается наша проводница по театральному закулисью.

Мы зашли в просторную комнату, напоминающую университетскую аудиторию. Ряды сидений поднимаются вверх амфитеатром. В этот момент как раз шла репетиция хора.

«Представляете, когда весь коллектив здесь, всё это пространство заполнено — раньше было просто невыносимо душно. После обеда здесь активно светит солнце, и жара стояла такая, что невозможно было работать. Сейчас всё по-другому: дышится легче, стало светлее, красивее, эстетичнее. Сюда просто приятно заходить. Мы даже приносим сменную обувь — чтобы не испортить всю эту красоту. Ежедневно мы проводим тут много времени. А для хористов воздух — это всё. Поэтому изменения для нас действительно важны, атмосфера теперь гораздо лучше. Всё максимально позитивно»,радуется один из артистов. 

Сам хор восхищает не только преданных поклонников ГАТОБа. Даже искушённые зрители, побывавшие в лучших театрах мира, отзываются о нём с восторгом.

«Очень много приезжает зрителей, которые видели лучшие сцены мира — среди них и профессионалы. И все они неизменно отмечают наш хор. Он звучит не только слаженно, но и очень чисто. Каждый артист проживает образ и делает это с безупречным вокалом. Наши голоса звучат действительно красиво», с гордостью говорит Екатерина. 

Приглушив свет в пустом холе из соображений экономии, она продолжает свой рассказ, делясь деталями ремонта. 

«Здесь всё сломали, вынесли, помещения расширили, подняли потолки и сделали вот такой красивый, практически императорский стиль».

Незаметно за разговором мы дошли до балетных комнат. Здесь отдыхали артисты — кто-то дремал прямо на полу. Как оказалось, на ремонт этих залов спонсорских средств не хватило. Театр снова ищет меценатов — впрочем, в этом поиске он, кажется, находится постоянно. Пока ещё в этом огромном, живом, безусловно шедевральном полотне очень много прорех. И все дыры один лишь госбюджет закрыть не в силах.

Гримёрные балетной труппы тоже не обновили. Зато Екатерина показала нам новые душевые:

«У нас душевые с двух сторон — отдельно для мальчиков и девочек. Раньше всё было старое и неприглядное, а теперь посмотрите, какие красивые помещения. Новый кафель, батареи, сантехника. Даже фен есть. Все служебные туалеты тоже отремонтированы — а это, между прочим, пять этажей, и с этой стороны, и с той».

Мы шли за Екатериной по запутанным коридорам театра — то спускались, то снова поднимались по лестнице. Казалось, даже в полной темноте она бы не сбилась с пути.

Три тысячи нарядов в ожидании сцены

Вскоре мы оказались в длинном коридоре, за дверями которого скрывались тоже не прошедшие реконструкцию хранилища сценических костюмов. Там сотни вешалок, ряды и ряды платьев, мундиров, накидок и корсетов. Более трёх тысяч нарядов самых разных эпох и стилей — от степных ханов до европейских балов — живут здесь во мраке, терпеливо дожидаясь выхода на сцену. Екатерина включает свет, и всё роскошество разом оживает перед нами:

«Костюмерные здесь разделены по категориям: отдельно мужские и женские, национальные и европейские, балетные, оперные, хоровые и даже оркестровые, — объясняет Екатерина. — У каждого костюма есть свой хозяин — будь то солист, артист хора, оркестра или балета. Все вещи подписаны, у каждой — свой инвентарный номер. Эти данные внесены в систему бухгалтерии. Мы всё производим сами: от декораций и костюмов до обуви и аксессуаров». 

 Большие и маленькие проблемы ГАТОБа

«Сейчас мы в поиске тех, кто мог бы помочь построить большой склад — площадью от 2500 до 3000 квадратных метров. Он должен быть не только просторным, но и высоким, чтобы в него поместились все наши декорации, включая самые объёмные. Пока это наше больное место. Как государственное учреждение мы вынуждены арендовать складские помещения через тендер. Основные декорации хранятся за городом. Здесь, в самом театре, мы можем разместить только костюмы. Вот если бы нашёлся спонсор, который построил бы нам наш собственный склад...»говорит мечтательно наш экскурсовод.  

А потом Екатерина вспомнила об ещё одной, не менее болезненной теме. Сайт театра в марте прошлого года начал сбоить, а потом вовсе исчез. Вот как выглядит в интернете переход на страницу www.gatob.kz.

По словам Екатерины, причиной этого стал недобросовестный подрядчик.

«Очень часто слышу критику зрителей. Но объяснять каждому эту ситуацию непросто. В прошлом году мы заключили договор с поставщиком, который в итоге оказался недобросовестным. Через суд мы расторгли контракт, и он уничтожил сайт. Не перенёс данные до конца и повредил хостинг. Я обратилась к разработчику. О сказал: ваш сайт исчез. Если нет резервной копии, восстановить его невозможно. А копии нам никто не передал».

Недавно появился другой поставщик, но Екатерина думает, что он может быть связан с первым. Театр снова вынужден расторгать договор.

«Чтобы просто получить хостинг и домен, нужно пройти всю тендерную процедуру. А это долго и сложно. Если бы кто-то мог это проспонсировать, мы бы смогли исправить всё быстрее», уверена она. 

Немало у театра и других, менее крупных нужд:

«Да элементарно: симфонический оркестр постоянно требует замены струн. Вот такие, казалось бы, мелкие детали, но дорогостоящие. Артистам балета всегда нужны пуанты. Я застала времена, 90-е годы, когда девочки просто калечили ноги из-за того, что не было хороших пуантов. Мы шили их сами. А сейчас столько компаний, и каждая балерина может подобрать под свою стопу подходящую для неё фирму, которая изготавливает удобные пуанты. На это тоже, видите, нужны денежки». 

Скрытые сокровища театра

Но несмотря на все сложности, ГАТОБ не испытывает нехватки зрителей. Новаторские приёмы, которые используют режиссёры-постановщики, привлекают публику даже на классические постановки — в зале всё чаще можно увидеть молодёжь.

«Сейчас же современный мир. И когда классическая постановка наполняется какими-то современными технологиями, зрелищными, это привлекает новых зрителей — молодых, то поколение, которое привыкло к этим технологиям. Вот недавно мы поставили уникальный спектакль "Хан Султан" на музыку современного молодого казахского композитора. И это же привлекло в театр, на национальную оперу, молодое поколение. Особая моя любовь — национальные оперы и национальные балеты. И на эти постановки у нас всегда полные залы. Вот и сегодня у нас аншлаг, люди бегают, спрашивают лишний билетик. Мне как ветерану театра очень отрадно: несмотря ни на что, в наших залах не бывает пустых мест». 

ГАТОБ не смог проигнорировать даже Акрам Хан

Мы пришли в большой оркестровый зал. Там как раз шла репетиция: молодая солистка театра Наргиз Сатмухамбетова готовилась к своему дебюту — 1 июня она впервые выйдет на сцену в партии Джильды в «Риголетто» Джузеппе Верди.

По её просьбе в Алматы специально приехала её наставница — заслуженная артистка Республики Казахстан, обладательница всемирно признанного колоратурного сопрано Альфия Каримова. Она не только занялась подготовкой ученицы к постановке, но и разрешила нам запечатлеть сам процесс на фото и видео. Мы с замиранием слушали — голос Наргиз был чист, как горный воздух, и нежен, как шёлк.

Репетиция напомнила Екатерине о том, чем запомнился уходящий юбилейный сезон КазНТОБа. Для артистов театра мастер-классы проводили настоящие легенды современного искусства — прославленная балерина Ульяна Лопаткина и один из самых востребованных хореографов мира, британский танцовщик бангладешского происхождения Акрам Хан.

«Акрам Хан 15 лет отказывает Парижской опере. Он сам об этом говорил. Сказал, что наш директор Айнур Копбасарова — очень сильный человек. Своей внутренней силой напомнила ему его маму и поэтому он не смог отказать и приехал, чтобы поработать с нашей труппой. Он действительно сейчас недосягаемая величина в современной хореографии. Он очень глубокий человек и уже достиг того уровня, когда материальная составляющая работы для него не на первом месте. Ему предлагают огромные гонорары, но он может отказать, если поймёт, что трупа не готова полностью отдаться его постановке».  

В холле мы наткнулись на место, которое ремонтники намерено оставили в прежнем виде — кусочек старой исторической стены с лепниной.

«Когда наша директор увидела её, то сказала: давайте оставим. Пусть она будет вот такой — чтобы люди чувствовали историю этого здания»,пояснила Екатерина.  

Когда за кулисами ржёт Идальго

Внезапно мы оказались на первом этаже, за кулисами главной сцены. Там, грациозно гарцуя на вороном жеребце, репетировал ведущий солист оперной труппы и заместитель директора по творческим вопросам Дулат Токанов. В опере «Қыз Жібек» он исполняет партию Бекежана. В спектакле задействованы сразу два цирковых коня. Вообще такие неожиданные решения для ГАТОБа не редкость. Постоянные зрители знают, что на сцене здесь могут появиться ослик, мотоцикл или даже настоящий автомобиль. А в опере «Хан Султан» Чингисхан и вовсе эффектно спускается сверху — на золотом троне.

Дулат рассказал, что конь по кличке Идальго раньше не участвовал в репетициях. Мы застали его в момент привыкания к сцене — к громкому звуку, свету софитов и живому движению вокруг. Несколько раз он уверенно проскакал от одного края сцены до другого, после чего Дулат легко спрыгнул с седла и разрешил нам пообщаться с его напарником. Мы расстроились, что не принесли для него угощения. Но, к счастью, Идальго не остался без лакомства — Дулат, не спеша, вытащил из широкого кожаного сапога с орнаментом и задранным вверх носком кусочек морковки и с улыбкой угостил своего партнёра по сцене.

Гримёрки, достойные всемирно известных див

Кулисы мы покинули через другой выход и оказались возле женских гримёрных. На дверях и стенах — значки Wi-Fi. Раньше интернет был только в административных кабинетах, теперь к Сети могут подключиться даже зрители. Как и обновлённые гримёрные, это подарок от спонсоров.
Одна из самых элегантных комнат в этот момент пустовала.

«Здесь была капитальная реконструкция. Заменили всё — вплоть до мебели. Посмотрите: стоит французский гарнитур. В такой гримёрной не стыдно размещать даже самых требовательных звёзд мировой сцены», отметила наша проводница.  

Оказалось, артистки театра сами выбирают себе гримёрные — каждая по вкусу. Во время ремонта они вместе с художниками-гримёрами говорили, какими хотели бы видеть свои рабочие пространства. Судя по результату, все пожелания были услышаны.

В одной из гримёрок в образ Қыз Жібек перевоплощалась Венера Алпысбаева — одна из ведущих солисток театра. Пока гримёр Кристина творила с ней чудеса, сама оперная дива делилась, что ощущает перед спектаклем и как выходит из сложных ситуаций:

«Волнуюсь перед каждым выступлением. И это нормально. Мы поём вживую, и кто бы что ни говорил, без волнения не обходится. Я не верю тем, кто заявляет, что выходит на сцену, не волнуясь. Любой артист — будь то вокалист, танцор или музыкант, — чувствует это. Но оно не парализующее, а скорее внутренне собранное. А когда звучат первые аккорды оркестра, всё уходит само собой. Я забываю обо всём и полностью растворяюсь в роли. Живу чувствами своей героини, стараюсь передать её внутреннее состояние».

«Но всегда находишь выход — начинаешь импровизировать. В такие моменты кажется, что сама героиня сочиняет слова. Это звучит очень естественно. Никогда не было такого, чтобы я растерялась и остановилась. Я, конечно, перед каждым выходом открываю клавир и прохожу весь текст заново». 

Кристина рассказала, что нередко ей приходится помогать артистам не только в создании сценического образа, но и эмоционально:

«Если кто-то приходит в плохом настроении, мы стараемся разговорить, отвлечь. Почти всегда получается. Мы даже называем эту комнату зоной релакса. Здесь часто звучит спокойная музыка. В тёплой атмосфере настроение быстро меняется. Это одно из любимых мест артистов. Здесь можно не только подготовиться к выходу, но и просто выдохнуть, поговорить».

Про ремонт Кристина отзывается с восторгом:

«Я знала, что будет хорошо, но не ожидала, что настолько круто. Отличный свет, удобная мебель, всё под рукой — открываешь, и всё на месте. Очень удобно». 

А вот мужские гримёрные пока остались в прежнем виде. В одной из таких комнат готовился к выходу Фархат Кубиев — в этот вечер он исполнял партию Толегена. Накануне знаменитый артист был награждён орденом «Құрмет».

На этом наша экскурсия подошла к концу. Обновлённые зрительские туалеты мы осматривали уже без сопровождения. В женской уборной, например, есть даже крем для рук.

Капельдинеры, которые не сдались

Когда мы вышли в большой холл первого этажа, у парадного входа неожиданно встретили героинь наших прошлых публикаций — капельдинеров, которым год назад грозило увольнение.

Тогда они решились публично отстаивать своё право остаться в театре. Мы, конечно, поздоровались и поинтересовались, как у них дела. Девушки признались, что с волнением ждут окончания сезона — вместе с ним заканчиваются и их контракты. Они очень надеются, что, несмотря на прошлый конфликт, договор всё же продлят:

«Для нас ГАТОБ не просто работа — это важная и ценная часть жизни. Мы очень дорожим возможностью быть здесь», поделились они. 

Узнав о страхах девушек, мы нашли Екатерину и спросили прямо, продлит ли театр контракт. Она сказала, что решать этот вопрос не в её компетенции. Но добавила, что надеется на это, ведь профессионалов с таким стажем нужно беречь. 

Казахская опера, которой аплодируют почти сто лет

Наш репортаж из театра получился основательным, но иначе и не могло быть. О самой опере расскажем лишь самое главное — хотя «Қыз Жібек», безусловно, заслуживает отдельного большого рассказа. Чего стоит только вступительная кинохроника: редкие кадры 1936 года, переданные театру архивом кино- и фотодокументов, погружают зрителя в атмосферу самой первой постановки.

«Монтируя этот небольшой фильм, мы хотели отдать дань уважения тем легендарным людям, которые в страшные 30-е создавали великое искусство. Когда я смотрела эти архивные записи, у меня текли слёзы — настолько это было волнительно»,расчувствовалась Екатерина.  

О самой опере мы не скажем ничего, что сможет передать её силу и красоту. Лучше просто сходите — и почувствуйте сами, почему «Қыз Жібек» по праву занимает важное место среди главных сокровищ ГАТОБа.

Читайте также:

• «Про меня говорите что угодно, но не про театр». Директор КазНТОБ представила новую казахскую оперу
• Прима-балерина Мариинского театра готовит к новому сезону артистов ГАТОБ в Алматы
• Руководитель с привилегиями, или Кто такая новая и. о. директора Театра оперы и балета?