«Слово пацана. Кровь на асфальте»: запретят ли сериал о насилии и с «правильной» идеологией?

Один из главных трендов соцсетей и медиапорталов – новый сериал Жоры Крыжовникова «Слово пацана. Кровь на асфальте». Проект захватил зрителя в русскоязычном пространстве с первого эпизода, аудитория с каждой неделей растет в геометрической прогрессии. Трек «Пыяла» дуэта «Аигел», играющий в самых напряжённых сценах, возглавил глобальный чарт Shazam. Мужчины в возрасте от 40 до 55 лет пишут ностальгические посты о «честном времени», когда пацаны умели держать слово. Те, кто помоложе, начинают подражать героям. Как же устроен самый популярный российский проект, выпущенный после начала войны, и чем чревата легализация насилия?

О чём?

Если вдруг кто в танке (не в буквальном смысле), то в центре сюжета мальчик Андрюша, который сначала подвергается физическому и психологическому насилию со стороны одноклассника, дворового парнишки Марата, а затем и сам примыкает к пацанскому братству, пройдя обряд инициации через драку. По возвращении в город старшего брата Марата, Вовы Адидаса, внутри пацанского сообщества начинается раскол.

В основу проекта легла документальная книга российского журналиста Роберта Гараева о казанском феномене уличных банд, впервые опубликованная в 2020 году. 

Примечательно, что группе Крыжовникова отказали в съёмках в самой Казани, поскольку местная общественность была категорически против воспевания ОПГ в сериале. 

Как это сделано?

Безумно талантливо. Отрицать умение Жоры Крыжовникова нащупать глубинную суть русской провинции и возвеличить её попросту глупо. Андрей Першин (настоящее имя режиссёра) находит очарование в лепнине и фотообоях с морскими пейзажами в геленджикских ресторанах в фильме «Горько!» и переносит персонажей Александра Островского в живущую своей уютной хтонью современную Тулу, где гаишник может по пьяне подцепить поп-звезду в картине «Самый лучший день». 

Одни говорят, что «Слово пацана» станет катализатором нового всплеска преступности среди подростков (и небезосновательно); другие, напротив, утверждают, что сериал очень чётко отражает своё время и учит подростков «уважению к старшим».

Первые выглядят паникующими алармистами, вторых ещё сложнее понять, ведь каким образом кража шапки с головы учительницы (самое невинное из совершаемых героями преступление) может коррелироваться с уважительным отношением к старшим?

Я же оказался в двоякой ситуации. С одной стороны, кинокритик, выступающий против качественно сделанного продукта, противоречит профессиональному призванию, с другой – как человек, активно выступающий против любого проявления насилия, я подозреваю, чем чревато очарование подростков образами Марата и Вовы Адидаса. 

Что пугает?

«Адвокаты» сериала очень любят аргумент «Это же всего лишь кино». Для них – небольшой экскурс в историю кино.

В 1975 году после выхода «Таксиста» актрису Джоди Фостер начал преследовать одержимый фанат фильма Джон Хинкли. Будучи тогда ещё подростком, Фостер была вынуждена скрываться и прожить несколько лет в страхе. Позднее Хинкл был арестован за покушение на президента Рональда Рейгана.

В ноябре 2003 года в городе Стародуб Брянской области РФ подростки, насмотревшись сериала «Бригада», решили показать местному населению, кто здесь хозяин. В течение месяца от группировки пострадали десять человек, двое из которых скончались в больнице.

20 июля 2012 года на премьере фильма «Тёмный рыцарь: возрождение легенды» 24-летний Джон Холмс открыл стрельбу в кинозале, в результате чего погибло 12 человек и ещё 50 получили ранения.

И это только самые громкие случаи, когда кино и сериалы становились триггером для реальных преступлений. Кино – это не «всего лишь»; это мощный идеологический инструмент, который особенно остро воздействует как на людей с психическими отклонениями, так и на подростков в период буйства гормонов. 

А что там с идеологией?

Если вы думаете, что «Слово пацана» появилось именно сейчас просто потому, что Крыжовников и его команда вдруг нащупали потенциальный хит в произведении о давно ушедшей эпохе, то я очень за вас… рад. Ведь ваше информационное поле безоблачно и вы спокойно спите по ночам. Давайте рассмотрим этот сериал в контексте нынешнего времени.

«Слово пацана» органично встраивается в линейку раскрученных проектов последних лет. В частности, это «Нулевой пациент» – о вспыхнувшей эпидемии ВИЧ в Элисте в начале 1980-х (к слову, судьба сериала остаётся непонятной после очередного российского закона, ограничивающего права ЛГБТ) и «Мир! Дружба! Жвачка!», который можно назвать конфетно-розовой версией «Слова пацана» – те же старшеклассники, тот же родственник, вернувшийся с Афгана, та же рушащаяся Советская империя. 

Далее: появление одного из ключевых героев – воина-интернационалиста Вовы Адидаса. По сюжету, он встречается с младшим братом Маратом и другими на футбольном поле. На Марате знаменитая кепка-сеточка с надписью USA. Первая же реплика, которую мы слышим от Вовы Адидаса: «А ты чё, американец что ли? Знаешь, что означают эти буквы? Американцы душманам стингеры продавали». 

Сюжетная линия Андрея, получившего дворовую кликуху Пальто, в свою очередь, завязана на взаимоотношениях с представителями власти. С одной стороны, это симпатичная инспекторша по делам несовершеннолетних Ирина, которая в свободное время тусит с музыкантами-неформалами (внезапные антагонисты!), но проявляет интерес и к подростку с ангельским личиком. С другой, потенциальный отчим, милиционер Ильдар, который то пряником (в буквальном смысле – в одной из сцен он приходит с тортом), то кнутом (точнее, кирпичом внутри валенка) пытается вытащить из мальчишки информацию о его новых друзьях.

Таким образом, Крыжовников подводит зрителя к мысли о том, что с властью надо дружить. Ведь по сути, Ирина и Ильдар – положительные персонажи (по крайней мере, до пятого эпизода), которые всячески пытаются отвести беду от Андрея и его семьи, но обаяние уличного зла оказывается сильнее.

Глобальным же посылом, который был считан теми самыми мужиками, строчащими ностальгические посты, остаётся: «Тогда всё было по-честному».  

Впрочем, не исключаю, что это и синдром поиска глубинного смысла у меня.

Что делать со «Словом пацана»?

Этим вопросом на днях задались как в России, где подняли тему запрета дальнейшего показа сериала, так и в… Казахстане. Министр науки и высшего образования Саясат Нурбек и министр просвещения Гани Бейсембаев сообщили, что проведут проверку на предмет пропаганды насилия. 

Более того, появились слухи, что съёмочная группа Крыжовникова в авральном режиме переснимает финал сезона. Осмелюсь предположить, что изначальный замысел закрыть все сюжетные линии изменился, поэтому кого-то из персонажей надо срочно воскресить, чтобы дать ему возможность раскрыться в продолжении.

Что касается Казахстана, то риторика о запрете сериала – весьма опасная штука. 

Примеры уже есть (давайте, пацаны, слово дадим, что «Базза Лайтера» не забудем). Поэтому, я считаю, что разговоры о запрете должны прекратиться.

Ну, а как же тогда опасения по поводу влияния сериала на неокрепшие умы подростков? Вот это хороший вопрос. 

Как человек, регулярно пишущий о кино, могу внести следующее предложение. На протяжении многих лет, ещё с советских времен, в системе образования есть такие гуманитарные дисциплины, как «Музыка», «Литература», «Изобразительное искусство». Но при этом искусство кинематографии не изучается даже факультативно. А ведь кино – это самый доступный и популярный вид досуга. Школьники и студенты – основное ядро кинотеатральной аудитории и стримингов. Почему бы в качестве пилотного проекта не запустить в школах предмет «Киноведение», где программа составлялась бы с учётом действующих трендов в киноиндустрии? В конце концов, может быть, мы станем лучше понимать наших детей, да и сами научимся выстраивать с ними диалог?