Почему Венесуэла теперь главный приз США, а не Китай и Россия

Венесуэла сегодня — не просто «ещё один нефтяной режим». Это страна с ≈303 млрд баррелей доказанных запасов нефти — крупнейший запас на планете, почти пятая часть мировых ресурсов. При этом текущая добыча болтается в районе 0,9–1,1 млн б/с, то есть потенциал загрузки — на годы вперёд. На фоне декарбонизационных лозунгов реальность проста: без тяжёлой венесуэльской нефти рентабельность целого ряда НПЗ в США, Европе и Азии ухудшается. Об этом размышляет колумнист Orda.kz Равиль Абашидзе.

Вторая часть уравнения — критические минералы. Юг Венесуэлы и «горнодобывающая дуга Ориноко» — это золото, колтан, редкозёмы. Там уже сейчас идёт хаотичная лихорадка: смешение наркокартелей, повстанцев, частей армии и криминала, которые добывают «чёрный» колтан и редкозёмы под спрос мировой электроники, ВИЭ и ВПК. Основной нелегальный спрос — Азия, прежде всего Китай.

Венесуэльский узел — это не только нефть, это потенциальный комбо-ресурс: нефть + критические минералы + география у входа в Панамский канал.

Китай: нефть + серые цепочки редких металлов

Китай за последние годы стал главным покупателем венесуэльской нефти. В 2024 году в среднем ≈350 тыс. б/с, в первые месяцы 2025-го — уже 460 тыс. б/с; к маю—октябрю до 580–660 тыс. б/с, до 80–90% всего венесуэльского экспорта. 

Отдельный трек — проект CCRC. Частная China Concord Resources Corp заходит в озеро Маракайбо на 20 лет, вкладывает около миллиарда долларов, ставит плавучие платформы, поднимает добычу с 12 до плановых 60 тыс. б/с к 2026 году. 

Это не кредит под залог нефти, это уже квазиколониальная связка «инфраструктура в обмен на долгосрочный поток сырья».

По критическим минералам картина более мутная. Свежие расследования Guardian, Armando.info и НПО фиксируют рост нелегальной добычи колтана и редкозёмов, концентрацию контроля у криминальных структур и переток сырья через Колумбию в цепочки поставок с анонимными азиатскими трейдерами и китайскими конечными потребителями.

Но ни один открытый источник не даёт честных процентов: рынок сознательно уводится в тень. Корректно говорить, что Китай де-факто становится ключевым нелегальным покупателем венесуэльских технологических металлов, а не о конкретной доле в процентах.

Россия: не нефть, а влияние

Россия формально присутствует в Венесуэле как инвестор в СП. 20 ноября 2025 года парламент Каракаса продлил совместные проекты «Росзарубежнефти» ещё на 15 лет — до 2041-го, с планом добычи около 91 млн баррелей и инвестициями свыше 600 млн долларов.

С точки зрения баррелей это мелочь на фоне китайских потоков. Но СП — это юридический и политический якорь: российские структуры получают долгосрочный доступ к активам, а Москва — ещё одну точку давления на США в «заднем дворе». В комбинации с военным сотрудничеством, разведданными и месседжем «мы тут надолго» это больше про влияние, чем про экономику.

Действия США при Трампе: флот, тарифы, удары

Вашингтон при втором Трампе играет сразу на трёх досках:

1.    Военно-морская: с августа в Карибском бассейне и восточном Тихом океане — не менее восьми кораблей, до 10 тыс. военных. С 16 ноября — заход авианосца USS Gerald R. Ford с ударной группой, АПЛ и F-35.

2.    «Война с наркотиками» как юридический зонтик: с сентября — минимум 21 удар по лодкам и катерам, 80+ убитых, что ООН уже называет внесудебными казнями. Планируется признать «Картель де лос Солес» иностранной террористической организацией, что резко расширяет инструменты силового давления. 

3.    Экономическое давление: Executive Order 14245 вводит с 2 апреля 2025 года 25-процентный тариф на импорт любых товаров из стран, которые покупают венесуэльскую нефть — в первую очередь бьёт по Китаю и Индии. Параллельно сворачивается «мягкая» линия Байдена: лицензия Chevron сначала обнуляется, потом заменяется на сильно ограниченный режим, где деньги фактически не доходят до Мадуро.Формально — борьба с наркотиками и «диктатором». По факту — создание военного и финансового рычага прямо у входа в Панамский канал и на главной «чёрной заправке» Китая и России.

Венесуэла как рычаг давления на Китай и Россию

С точки зрения Вашингтона, Венесуэла — идеальная точка, чтобы подрезать китайскую энергетическую подушку, повышая для Пекина стоимость нефти и риски санкций; вынуждать Китай искать компромиссы по экспорту критических минералов и технологий переработки, где он до сих пор доминирует; создать для России ещё один фронт давления: любой серьёзный удар по каракасскому режиму автоматически обесценит часть российских активов и ослабит эффект от «антисанкционного союза».

В этом смысле венесуэльская эскалация вполне может быть торгом сразу по двум другим трекам — Украина и Тайвань, даже если это напрямую нигде не проговаривается.

Почему Китай до сих пор не под жёсткими санкциями?

Логичный вопрос: если Китай — главный покупатель венесуэльской нефти и по сути «спонсор» режима, почему против него до сих пор нет тотальных санкций?

Ответ прагматичен:

• экономика США и союзников всё ещё завязана на китайские цепочки поставок критических минералов и батареек — уйти от этого за год-два невозможно; 
• введён точечный инструмент — 25-процентные тарифы на страны, покупающие нефть у Венесуэлы: он бьёт по марже китайских НПЗ, но не рушит глобальные цепочки; 
• по редким металлам Вашингтон параллельно строит альтернативные источники (Бразилия, США, союзники), и пока они не заработают в полную силу, Пекин остаётся «слишком важным, чтобы наказать до конца».

Поэтому нынешняя стратегия — не сломать Китай, а медленно повышать для него цену поддержки Каракаса.

Почему именно сейчас обострение

1.    Ресурсное окно: Венесуэла сумела поднять экспорт до 1–1,1 млн б/с — есть что блокировать, есть за что торговаться.

2.    Политическое окно: у Трампа — мандат «жёсткого лидера», у Мадуро — третьий срок и фактическая зависимость от Китая, у Китая — фронт с США по тарифам и чипам.

3.    Технологическое окно: переход к зелёной энергетике лишь повышает ценность редких металлов, а значит, и контроля над «грязными» регионами их добычи.

Венесуэльский узел — это уже не второстепенный кризис на «заднем дворе США». Это пересечение трёх больших игр: американской попытки вернуть контроль над сырьём в западном полушарии, китайской борьбы за энергетическую и минеральную автономию и российской попытки сохранить глобальный разменный жетон.

Именно поэтому сейчас мы видим одновременно авианосец у берегов Венесуэлы, тарифы по всему миру и переговорные «прощупывания» с Мадуро и Пекином. Вопрос уже не в том, будет ли новый рывок напряжённости: он уже идёт. Вопрос в том, на какой сделке по нефти, металлам или Украине/Тайваню он будет остановлен.

Читайте также:

• Атака по КТК целенаправленно бьёт по экономике Казахстана, а не по России — аналитики
• Вырастут пособия и штрафы — парламент принял бюджет на 2026–2028 годы
• Украина ответила на протест Казахстана после атаки на объект КТК