Когда Казахстан станет космической державой? Каково будущее Байконура и сколько мы заработаем

В первой декаде сентября в республике прошёл международный форум Space Days Kazakhstan 2025. С 2010-го он имел прописку в Астане, после 2019-го ушёл на паузу и вернулся через пять лет — уже с новыми проектами. В числе первых — новый международный космодром и научный AstroHub. Участники побывали и на плато Ассы-Тургень в обсерватории, и в Байконуре на запуске ракеты. Почему форум стал зеркалом аэрокосмической отрасли и о том, как всё прошло, — в фоторепортаже Orda.kz.

Про Дни космоса

Как часто мы задумываемся о космосе? Для обывателя это повод для удивления, для государства — вопрос безопасности и даже престижа. Для науки — поле строгих экспериментов, а для бизнеса — зона высоких технологий и риска. Всюду первичны логика и строгая математика, на которых всё держится. Будто в рифму строгим схемам, сама университетская библиотека, принимавшая форум, оказалась похожа на космическую станцию. Зал, этакий мозговой центр, отсек с «энергетикой», переходы, в которых всё связано со всем, — такой сложный и замкнутый мир, что случайный человек в нём ощущал бы себя пассажиром без скафандра.

Один за другим залы занимали симпозиумы и лекции от людей науки и сопряжённого с ней бизнеса. Больше семи сотен человек из 50 стран собрали вместе организаторы космического форума, который, между прочим, не проводили в стране пять лет.

А начиналось всё в столице в 2010-м, в тени оборонной выставки KADEX. С 2013-го «Дни космоса» стали ежегодным семинаром, где то обсуждали навигацию, то первые собственные аппараты. К этому моменту Казахстан уже вывел на орбиту два спутника дистанционного зондирования Земли (ДЗЗ) и ввёл в Астане в эксплуатацию наземный центр управления. В 2016-м, к 25-летию независимости, на первый план вышли разговоры об инвестициях и стартапах. А к 2017-му формат окончательно перерос рамки узко отраслевого семинара и стал многопрофильным. С повесткой от науки и экологии до инфраструктуры и связи.

В 2018-м форум снова встроился в KADEX. Местом выбрали взлётно-посадочную полосу столичного аэропорта. Несмотря на начало июня, климат Астаны оставил жёсткое впечатление. А из-за шквалистого ветра поданные гостям манты демонстрировали аэродинамику в полёте лучше любого макета.

В 2019-м форум сосредоточился на теме Байконура. Потом настала пауза — пандемия и отмены, попытка перезапуска 2024-го утонула в паводках. Вернулся он лишь в 2025-м, в Алматы, с акцентом на партнёрство. Определённую роль сыграли даже комфорт и климат южной столицы. В том числе и творческий. Ведь ни на одном форуме не заявляли о столь радикальных решениях, как создание нового международного космодрома, астрохаба и центра подготовки астронавтов. Так прошедшие «Дни космоса» вписались в линию давно проложенного пути.

День первый

Началось всё с прикладного — ярмарки вакансий ключевых организаций отрасли: АО «НК «Казакстан Гарыш Сапары», АО «Республиканский центр космической связи», АО «СП «Байтерек», АО «Национальный центр космических исследований и технологий», Астрофизический институт имени Фесенкова, Институт ионосферы и ТОО «Ghalam». 

Официально форум открылся выставкой памяти Талгата Мусабаева — первого космонавта независимого Казахстана. В зале, среди коллег и гостей, его родные делились воспоминаниями, а на стендах — фотографии, кадры орбитальной работы и фильм, где целая жизнь вкладывалась в хронику космоса и национальной отрасли.

Вклад не только в полётах. «Халык кахарманы» Казахстана и Герой Российской Федерации, Мусабаев был символом объединённого космоса двух стран. По завершению карьеры именно ему доверили возглавить совместное российско-казахстанское предприятие, созданное для строительства нового комплекса «Байтерек».

Про Байтерек

Говоря о нём, вспомним, что проект планировался как альтернатива связке ракеты «Протон» с его наземной инфраструктурой. По соглашению российская сторона обеспечивает проект ракетой-носителем, а Казахстан — стартовым комплексом. В начале его прообраз лёг на левый фланг «протоновского» сектора — площадку № 200, где пытались вообразить будущий старт. Потом всё перенеслось к площадке № 95. Затем — на величественный, но застывший универсальный комплекс № 250, где в 2011–2012 годах хотели вдохнуть жизнь в «Ангару». Но не срослось.

В процессе всех этих скитаний вовсе случился разрыв логистических цепочек при поставках комплектующих. Череда замен — от «Ангары» к «Зениту», затем к «Протону-Лайт» и «Сункару». Наконец проект обрёл плоть на «зенитовской» площадке № 45 — там, где теперь республика возрождает старт под «Союз-5». Эта ракета среднего класса несёт в себе двигатель РД-171МВ. Он прошёл огневые испытания и способен выдать почти 800 тонн тяги — один из самых мощных в мире. Первую ласточку ждут 25 декабря.

Сегодня проект, который столько лет перекраивали, принял космонавт Айдын Аимбетов. Так, как принимают наследство, — вместе с долгами и ожиданиями. Он стал одновременно грузом и честью. Легла на плечи горечь многолетних срывов, и сама возможность довести до старта то, что десятилетиями оставалось чертежом, — редкая и гордая миссия. Не каждый становится тем, кому доверяют реинкарнацию целой отрасли.

«В нашем конструкторском бюро казахстанские инженеры уже работают над несколькими проектами спутников для зарубежных партнёров. Когда будет реализован проект „Байтерек“ и мы получим полный цикл — от разработки до запуска, — Казахстан станет космической державой»,
сказал Айдын Аимбетов.

Про деньги

Если отбросить технические детали, то главный нерв отрасли ощущался на круглом столе об инвестициях. Космос для республики — не только ракеты и спутники, но и «длинные деньги». Как без них бороздить просторы Вселенной? Здесь в одном ряду сидели регуляторы, банкиры и инженеры, обсуждая новые модели партнёрства, где государство страхует риски, а частный капитал вносит гибкость.

Детально обсуждали, как развить имеющуюся основу: сборочно-испытательный комплекс (СБИК) с конструкторским бюро, группировки ДЗЗ и наземную инфраструктуру приёма данных. Казалось, этой базы достаточно, чтобы обсуждение стратегий роста воспринималось не абстракцией, а реальной перспективой расширения сектора.

«Я сам присутствовал на СБИКе — был в шоке. Таких центров в мире не так много. Есть центры, которые собирают мелкие спутники до 300 кг, а у нас — до шести тонн. Видел, как их испытывают, проверяют на защиту от вибрации, радиации, прочего воздействия. Это действительно впечатляет»,
отметил зампред правления АО «НК Kazakh Invest» Мадияр Султанбек.

К слову, только на трёх аппаратах для Монголии, Конго и Нигерии Казахстан заработает 75 миллионов долларов — сумма, которая по сути обозначила новый уровень коммерциализации отрасли.

В официальной части закрепили это трендом на расширение партнёрств. Соглашение с сингапурской ORBVIEW выведет казахстанские данные ДЗЗ на глобальные рынки через международную сеть дистрибьюторов. Меморандум с южнокорейской Nara Space открывает двери в сегмент микроспутников нового поколения и экологический мониторинг. Такие шаги формируют связку «данные — технологии — сервисы», без которой невозможно превратить космос из имиджевого проекта в самостоятельный экономический кластер.

День второй

9 сентября форум снова собрал целый атлас: Бахрейн, Египет, Корея, Китай, европейские организации. Каждый выступающий приносил на сцену свой кусочек космических амбиций — от государственных агентств до частных корпораций. И чем шире становилась эта карта, тем бодрее ощущалась скорость космической гонки.

Но борьба за лидерство измеряется не только количеством запусков. Всё чаще орбита будет становиться полем военного соперничества — от испытаний противоспутникового оружия до военных спутниковых группировок. Между строк на форуме прослеживался тренд, что сегодня важнее развить инфраструктуру, которая будет работать для всех.

«Быть первой страной, построившей базу на Луне, конечно, важно. Но это ещё не всё. Это значит лишь, что Китай установит первый флаг. А вот строительство лунной базы должно быть делом всего человечества, всех стран. Для этого нужны совместные усилия мира»,отметил представитель Shenzhen magicCubeSat Акдов Фу.

Рядом с миллиардными инвестициями на форуме родилась и крохотная реликвия. К 10-летию полёта Айдына Аимбетова устроили гашение памятной марки. Вокруг филателии и вещей, которых лишь коснулись космонавты, по-прежнему живёт целый культ. И здесь нашлись коллекционеры, которые обсуждали тиражи и штемпели с тем же азартом, что чиновники спорили о сроках экспедиций. Негласное напоминание, что в развитых странах специалисты по космонавтике — это элита нации.

Позже космонавты поделились воспоминаниями о своём профессиональном пути и даже байками с орбиты и космодрома.

Жугдэрдэмидийн Гуррагчаа из Монголии, Думитру Прунариу из Румынии, кандидат в космонавты Ольга Мастицкая из Беларуси, россияне Антон Шкаплеров и Сергей Волков, казахстанцы Токтар Аубакиров и Айдын Аимбетов. Столько героев-«участников» космоса разом Алматы принимал нечасто.

Про Байконур

В это время в соседнем зале обозначался новый вектор отрасли. Шла речь о создании в Казахстане нового международного космодрома на территории Байконура вне аренды России. Проект получил название New Spaceport, а его оператором выступит АО «НЦКИТ». Одной из первых компаний, которая создаст на космодроме многоразовую систему вывода аппаратов на орбиту и возврата грузов на Землю, может стать частная Aspire Launch Ltd.

Если раньше основу архитектуры Байконура составляли тяжёлые железобетонные конструкции, то новый проект направлен на более лёгкие и функциональные решения. 

«Здесь нет ни одного лишнего здания, сооружения, ангара — всё доступно и прозрачно. Это также минимизация железнодорожной составляющей на современных космодромах: доставка любых грузов, компонентов, элементов осуществляется с помощью автомобильной техники. Соответственно, во-первых, не надо содержать всю огромную железнодорожную инфраструктуру — локомотивы, машинистов и так далее. Во-вторых, и это известный факт, строительство автодорог обходится намного дешевле, чем железнодорожных путей»,комментировал проект инженер Олег Балицкий.

Одновременно обсуждалось радикальное упрощение производственного цикла. В перспективе ключевые компоненты ракеты могут изготавливаться с помощью искусственного интеллекта и 3D-печати. В пример привели японскую ракету Epsilon, разрабатываемую JAXA с 2007-го. Она отличилась высокой степенью автоматизации. Процесс сборки ракеты-носителя составлял семь дней. Предстартовый отчёт — три часа. За счёт встроенных систем подготовка к пуску требовала минимального числа специалистов, а на стартовой площадке задействовано всего восемь человек. Это в разы меньше, чем у её предшественников.

При этом говорить о полном исключении человека из контроля не стоит. Набивший многим оскомину ИИ хоть и сокращает рутинные операции, всего цикла не заменит. 

После обсуждения технических деталей фокус сместили к режиму доступа на земли, выведенные из-под аренды. Вспомнили и про инициативу главы правительства Олжаса Бектенова о создании специальной экономической зоны. Идея, к слову, звучала и в прошлые годы, но так и не обрела практического воплощения.

Тем не менее, у Байконура есть уникальное преимущество, перечёркивающее все житейские проблемы. «Великая красная дорога в космос», как прозвали её когда-то в NASA, трасса пусков с наклонением 51,6°. «Красная» из-за советского происхождения, «великая» — потому что именно по этой орбите летает МКС. Это ключевое значение для вывода грузов на орбиту и формирования орбитальных станций. Ими хотят обзавестись в ближайшее десятилетие Китай, Индия, Россия и США.

Такой наклон обеспечивает охват всего континента. За один виток станция проходит над большинством обжитых территорий Земли. Для логистики это прямая магистраль. Минимальные затраты топлива на коррекцию и манёвры, максимальная эффективность доставки грузов на орбиту и обратно.

Возможно, поэтому Казахстан и сделал ставку на систему инвестиционных преференций. Для проектов предусмотрены налоговые и таможенные льготы. В базовом пакете — освободят от НДС на импорт сырья и комплектующих сроком до пяти лет. Для приоритетных проектов условия шире — нулевые пошлины на оборудование и материалы, госгранты в виде земли, зданий или техники до 30 % от суммы вложений, а также послабления по корпоративному, земельному и имущественному налогам.

Кроме того, упростят привлечение иностранной рабочей силы. В первый год после запуска объекта инвесторам не нужны ни квоты, ни отдельные разрешения. Недостающие кадры, впрочем, предложили готовить в Кызылорде, она от Байконура в четырёх часах езды. 

День третий. Обсерватория

10 сентября часть участников форума пересела из залов университета в автобусы и отправилась к подножию Тянь-Шаня. Там, на высоте свыше 2700 метров, работает ведущая в Центральной Азии обсерватория Астрофизического института имени Фесенкова — Ассы-Тургень. Здесь в космосе фиксируют объекты размером около десяти сантиметров — тот самый мусор, который, оставаясь незамеченным, может уничтожить спутник стоимостью в сотни миллионов долларов. Почти всё автоматизировано и работает на скриптах.

Сам институт — это сеть наблюдательных баз, включая три в Казахстане, среди которых флагманом считается Ассы-Тургень. Горное расположение в 80 километрах от Алматы даёт чистое небо и минимум светового загрязнения. Поэтому наблюдения можно вести почти без перерывов круглый год.

В городе уже в 1960-х стало слишком светло для тонких наблюдений, и астрономы искали новый горизонт. Ассы-Тургень подарил им именно то тёмное, устойчивое небо, где средний показатель видимости меньше двух угловых секунд. Для сравнения: в большинстве равнинных обсерваторий он колеблется на уровне трёх-четырёх.

Строительство началось в 1975-м. Уже через шесть лет под куполом появился телескоп Zeiss-1000 — метровый рефлектор Ричи-Кретьена. Эта система стала прорывом в оптике в начале XX века. Гиперболические зеркала не дают искажений по краям поля зрения, оставляя картинку чистой. По такой схеме построены многие крупнейшие обсерватории мира. Включая знаменитый телескоп Хаббл.

Следующим шагом должен был стать гигант AZT-20, но 1990-е заморозили стройку. Только в 2014-м работы возобновились, а в октябре 2016-го новый телескоп увидел свой «первый свет».

«Эта обсерватория занимает уникальное место в мире благодаря сочетанию географического положения и астрономического климата. Здесь восстановлен полутораметровый телескоп, на котором ведутся исследования дальнего космоса. Параллельно мы наблюдаем за астероидами и другими объектами в околоземном пространстве. На основе обсерватории мы создаём международный астрономический хаб», рассказал директор АФИФ Чингис Тукенович Омаров.

Обсерватория давно встроена в международный контур. Звучит схема просто: телескопы расставлены по разным широтам и континентам, чтобы закрыть слепые зоны и обеспечить наблюдение непрерывно. Данные телескопов уходят в общий массив мировой науки, институт сотрудничает с коллегами из Франции, Китая, Польши и России. Казахстан закрыл в этой цепочке ключевой «долготный разрыв». Без наблюдений с его широт в мировой карте космоса вполне мог быть пробел.

Вся оптика работает в связке с современными инструментами, включая новые компактные телескопы. Они способны быстро реагировать на внезапные явления, вроде солнечных вспышек. Это важный шаг. Страна вернулась в число участников мировых сетей по регистрации короткоживущих космических событий. А это уже вклад в фундаментальную науку, которую здесь взращивают из поколения в поколение.

Это не остаётся отвлечённым. Кроме прочего, вспышки на Солнце влияют на Землю не только магнитными бурями или полярными сияниями. Для спутников это означает дополнительное сопротивление, которое может их сбить с траектории. Так произошло со Starlink, когда несколько аппаратов были потеряны из-за усиленного трения, вызванного солнечной активностью.

День четвёртый. Запуск

Апофеозом форума стало «паломничество» на Байконур самых преданных делу космоса. Вход на космодром по-прежнему открыт лишь немногим — в напоминание, что доступ остаётся уделом избранных. 

Но уже через три месяца неподалёку должен состояться запуск проекта «Байтерек». В мифах это древо, на вершине которого птица Самрук откладывает золотое яйцо — метафора новой жизни. В прошедших «Днях космоса» также слышится обещание, что у Казахстана есть шанс превратить древний символ в живую реальность. И здесь, быть может, самое важное — не мерить свой юный тополь по высоте чужого дерева.

А пока в небо уходил корабль российской программы. Сама сцена лишь подчёркивала, что партнёрство измеряется не только присутствием рядом, но и тем, как знания и опыт должны приумножаться. Ведь логика науки подсказывает: знание сильнее, когда оно передаётся. В этом, собственно, и кроется смысл слова, которым назван корабль «Прогресс».

Читайте также:

• Ключ на старт: почему массово уезжают жители города под двумя флагами
• Что будет с Байконуром, если Россия оттуда уйдёт?
• Город, где до сих пор живут будто в Советском Союзе