Иностранные инвестиции: почему бренды Apple и Toyota избегают Казахстан?

Какие страны вкладывают инвестиции в казахстанские предприятия, почему в Казахстане нет Toyota, Apple и Wildberries, какие компании были релоцированы из России в Казахстан и как МИД РК относится к газовому союзу, предложенному Россией, рассказал Алмас Айдаров, заместитель министра иностранных дел РК.

Прямые иностранные инвестиции

По итогам 2021 года Казахстан вернулся на «допандемийный» уровень притока прямых иностранных инвестиций, который составил 23,7 млрд долларов. По итогам первого полугодия 2022 года поток прямых инвестиций в Казахстан вырос на 28 %, до $14,5 млрд.

Прямые иностранные инвестиции – инвестиции, обеспечивающие контроль инвестора над менеджментом или другими активами компании-получателя инвестиций. На практике это может означать весьма широкий круг возможностей от создания за рубежом филиала с приобретением ряда имущественных прав до предоставления возможности использования торговой марки, технологий и прочей интеллектуальной собственности (индивидуально оценённой в денежном эквиваленте).

«Если брать 2005-2010 годы, структура прямых иностранных инвестиций выглядела так, что 70 % всех денег приходилось на нефтегазовую отрасль. Если взять последние три года, мы видим изменение тренда и уровень инвестиций в нефтегазовой отрасли составляет всего лишь 45 %. Растут другие отрасли: торговля, информация, связь, обрабатывающий сектор, который для нас имеет приоритетное значение», – рассказал заместитель министра иностранных дел РК.

Что касается стран-инвесторов, в десятку традиционно входят Нидерланды, США, Швейцария, Бельгия, Россия, Сингапур, Китай, Южная Корея, Франция, Великобритания.

В разрезе регионов больше всего инвестиций в первом полугодии 2022 года получила Атырауская область, а меньше всего Жамбылская область. Самый высокий рост инвестиций по сравнению с аналогичным периодом 2021 года показала Северо-Казахстанская область, инвестиции в которую выросли в 6,6 раз.

62 компании планируют релоцироваться из России в Казахстан

«С начала военных действий в Украине и с начала объявления официальных санкций в отношении российской экономики нами было определено 362 компании, которые в открытых источниках объявили о своем уходе, либо сокращении деятельности на российском рынке. 362 компании – это иностранные компании, которые вели свою деятельность в России для нас представляют интерес», – сказал Айдаров.

По его словам, этот список постоянно уточняется, так как часть сразу ответила отказом, часть ответила, что будут следить за развитием событий, а 62 компании дали положительный ответ о готовности рассматривать нашу страну в качестве альтернативной площадки.

«О чём это говорит? Если ранее компании, которые хотят присутствовать на евразийском рынке, торговать, работать, продавать свои товары здесь, выбирали в качестве головных офисов Москву, Санкт-Петербург в силу того, что российская экономика в десять раз больше казахстанской, то сейчас, ввиду санкций, им приходится выбирать другие города, и мы предлагаем альтернативы: Астана и Алматы. На сегодняшний день 62 компании отозвались, 21 проект уже релоцировался», – заявил замминистра иностранных дел.

По словам Айдарова, из России в Казахстан релоцировались компании:

• Honeywell International – американская корпорация, производящая электронные системы управления и автоматизации;
• TikTok, который открыл региональный офис;
• Indriver;
• Австралийская компания Fortescue Metals Group, которая «полностью свернула свои проекты в Российской Федерации и теперь основной акцент по производству зеленой энергетики, зеленого водорода делает на Казахстане»;
• Французская машиностроительная компания Alstom переносит свои сервисные центры из России в Казахстан.

Замминистра также добавил, что Казахстан не предоставляет никаких специальных условий для релоцируемых компаний, и работать они будут в общем правовом поле.

Спикер отметил, что идёт трёхуровневая проверка релоцируемых компаний:

«Они знают Казахстан. Поэтому их размещением мы проактивно не занимаемся, но при этом следим с точки зрения санкционных компаний, санкционных физических лиц. Есть трехуровневая проверка, которой мы подвергаем их присутствие. Если учредитель/физическое лицо под санкциями или же российская головная компания под санкциями, то присутствие этих компаний мы здесь ограничиваем, потому что будет невозможно вести финансовые операции, обслуживание в банках. Но мы видим приход российских компаний. Вы все, наверное, это почувствовали. В разы возросла регистрация новых юридических компаний. В основном это компании IT-сектора и компании в сфере торговли. То есть малый и средний бизнес релоцируется и активно работает».

Почему некоторые мировые бренды не заходят в Казахстан?

Айдаров рассказал, почему в Казахстане нет Wildberries, Apple и завода Toyota. Он отметил, что иногда приход бренда является невыгодным для Казахстана. Например, Wildberries потребовал налоговые льготы и бесплатные склады.

«Не всегда приход бренда является для нас приоритетом или же является для нас выгодным. К примеру, мы несколько лет вели переговоры с компанией Wildberries на различных уровнях. И на первых же переговорах Wildberries потребовала освобождение от налогов на 30 лет, а также помощь в строительстве складов. Естественно, мы не пошли на такие условия. Мы говорим: "Вы должны работать на общих условиях". Почему мы для иностранной компании будем строить бесплатные склады и освобождать на 30 лет от налогов, а отечественным компаниям – не будем? Поэтому Wildberries без крупных складов с мелкими складами работает», – рассказал Айдаров.

Он также сообщил, что министерство иностранных дел ведёт переговоры с компанией Apple, но речь идёт только об открытии официального представительства по торговле в Алматы.

«Предлагать Apple производство в Казахстане, на мой взгляд, нелогично. У нас нет конкурентных преимуществ по производству смартфонов в Казахстане. Нет квалифицированной рабочей силы, нет достаточного количества обработанных редкоземельных металлов, используемых в этой продукции, нет дешевой рабочей силы», – объяснил замминистра.

Что же касается открытия официального представительства по торговле, то в Apple заявили, что принятие подобных решений в компании занимает 3-4 года.

Рассказал Айдаров и о том, почему в стране не производят автомобили Toyota и почему Казахстан даже не планирует вести подобные переговоры.

«Toyota однажды пыталась производить автомобили в Казахстане, но рынок не воспринял стоимость, по которым эти автомобили производились. Сейчас, тем более с учетом развития других марок автомобилей в Казахстане, KIA, Hundai, Jac, я не думаю, что Toyota сможет быть конкурентной в Казахстане. Себестоимость её производства выходит гораздо выше, она просто не выдержит конкуренции на нашем рынке», – считает замминистра.

Кроме того, отметил он, по заверениям корпорации, которая владеет брендом Toyota, для производства марки Camry, которая имеет спрос у казахстанцев, требуется рынок в 50 млн, как в России, откуда до сих пор продолжаются поставки.

"До сих пор все поставки Toyota производятся из российских автопромов. Пока Toyota не приостановила полностью свое производство в России, есть еще на складах, поэтому поставки идут оттуда. То есть, вести переговоры с Toyota о производстве здесь не имеет смысла, тем более, у нас уже достаточно хорошие переговоры идут с Kia, Hyundai и прочими. Объем, достаточный для нашего рынка, у нас уже есть,» – заключил Алмас Айдаров.

Газовый союз

В конце ноября президент Токаев посетил Москву с рабочим визитом. Тогда его пресс-секретарь Руслан Желдибай говорил, что в Кремле главы государств обсуждали создание «тройственного газового союза» в составе России, Казахстана, Узбекистана с целью координации действий при транспортировке российского газа по территориям стран.

Многие казахстанцы отнеслись к данному предложению с опасением. Алмас Айдаров рекомендовал не политизировать его:

"Это только устное предложение российской стороны. В оформленном виде оно пока к нам не поступало. Наверное, всех напрягает слово "союз". Мы не видим в этом создание какого-то наднационального органа или интеграционного института. Мы это расцениваем как коммерческое предложение по интегрированию газовых рынков для поставок газа. Не следует искать какого-то политического подтекста в данном предложении", – сказал он.