Дискриминация и насилие: как живут транс*люди в Казахстане

Транс*людям в Казахстане стало жить сложнее. Минздрав 25 ноября принял документ, согласно которому поменять пол могут лица с расстройствами половой идентификации, достигшие 21 года.

Нововведения вызвали критику у экспертов и транс*людей, которые указывают на сложность процедуры по смене пола. Что не так с новыми правилами, разбиралась ORDA.

Как говорится в документе, смену пола могут провести лица с расстройствами половой идентификации, достигшие 21 года, дееспособные. Это не могут сделать лица с психическими, поведенческими расстройствами, заболеваниями преждевременного полового развития (ППР).

Для смены пола нужно обратиться с письменным заявлением в организацию, оказывающую медпомощь в области психического здоровья.

Врач-психиатр проводит осмотр и изучает документы обратившегося на предмет наличия ППР. При наличии сомнений в психическом состоянии врач направляет его на стационарное обследование в медорганизацию в области психического здоровья.

При отсутствии психических или поведенческих расстройств далее пациент направляется с заявлением о смене пола в поликлинику по месту жительства на медобследование.

Следующий этап – прохождение комиссии, утверждаемой руководителем медорганизации. Желающий провести смену пола направляется на медосвидетельствование комиссии, а затем на заместительную гормональную терапию.

В составе комиссии:

• три врача-психиатра, один из которых имеет специальные познания в области сексопатологии;
• уролог;
• гинеколог;
• терапевт;
• эндокринолог;
• психолог.

Комиссию возглавляет председатель, назначаемый руководителем медорганизации из числа психиатров. Она рассматривает вопросы с вынесением одного из следующих заключений:

• о возможности (невозможности) проведения заместительной гормональной терапии;
• о возможности (невозможности) проведения хирургической коррекции пола;
• о проведении лицу, желающему сменить пол, дополнительных обследований.

При этом основаниями для отказа в смене пола лицу, проходящему освидетельствование, являются:

• наличие острого или хронического ППР;
• наличие генетических или хромосомных аномалий;
• наличие соматических особенностей, непосредственно обуславливающих опасные для жизни или здоровья освидетельствуемого лица осложнения в процессе смены пола;
• отрицательные результаты первого этапа медицинских мероприятий по смене пола.

Срок действия заключения комиссии перед началом первого или второго этапа смены пола – не более шести месяцев.

Приказ вводится в действие по истечении 10 календарных дней после дня его первого официального опубликования.

• 

• 

• 

• 

• 

• 

• 

В 2016 году Комитетом ООН по правам человека были даны рекомендации Казахстану о проведении процедуры юридического признания гендера для  транс*людей в соответствии с Международным пактом о гражданских и политических правах, отказавшись от требования хирургических коррекций.

В 2019 году были получены рекомендации от Комитета ООН по ликвидации дискриминации в отношении женщин. Комитет выразил обеспокоенность тем, что обязательным условием юридического признания гендера трансгендерных женщин является хирургическое изменение пола.

В 2018 году была сформирована рабочая группа из представителей министерства здравоохранения, гражданского общества, медицинских специалистов и представителей транс*сообщества, разработавшая ряд предложений по изменению дискриминационной процедуры медосвидетельствования, требующих для получения заключения с рекомендаций смены гендерного маркера в документах – обязательных стерилизующих хирургических коррекций и проведения гормональной терапии. Данные предложения были подготовлены на основе международных стандартов медико-социальной помощи WPATH (Всемирная профессиональная ассоциация по здоровью трансгендеров) и международных стандартов прав человека и были направлены на улучшение процедуры медосвидетельствования, делая ее доступной и прозрачной.

«Что из предложений было принято при разработке новых правил медосвидетельствования для транс*людей? НИЧЕГО. Что изменилось в процедуре? Чиновники по-прежнему хотят решать за своих трансгендерных граждан, какие медико-социальные услуги им необходимо обязательно пройти для получения заключения о диагнозе и рекомендации на смену документов, то есть трансгендерные люди ОБЯЗАНЫ проходить хирургическую стерилизацию и начинать прием гормональных препаратов. Если же транс*человек не может в силу своего здоровья проводить данные медицинские вмешательства, он получает отказ от медкомиссии в выдаче заключения. Обсуждалось ли это на сайте открытых НПА? Нет, данного положения нет на сайте открытых НПА. Мы надеемся, что Минздрав сможет сообщить о том, почему при разработке данных правил не были приняты рекомендации и предложения Рабочей группы, рекомендации Комитета ООН по правам человека, Комитета ООН по ликвидации дискриминации в отношении женщин», – прокомментировали Правила в казахстанской трансгендерной инициативе Alma-TQ.

ORDA. отправила в Минздрав запрос с вышеперечисленными вопросами. Как сообщили в ведомстве, комиссия не принимает решение в части конкретных операций и медицинских вмешательств, а только рассматривает вопросы наличия медицинских противопоказаний у обратившегося лица.

«Комиссией по медосвидетельствованию представляются заключение и рекомендации, целью которых является защита здоровья, жизни обратившегося лица», – заявили в ведомстве.

В Минздраве отметили, что возраст 21 год определен не случайно, он тесно связано с физиологическим созреванием нервной и эндокринной системы.

«В процессе роста и развития ребенка нервная система претерпевает существенные изменения. С возрастом увеличивается поверхность головного мозга, клетки мигрируют в вещество мозга, увеличивается сеть мозговых сосудов. И только в 20 лет становятся как у взрослого. До этого в период бурного роста происходит рассогласование нервной, эндокринной и сосудистой регуляции, что сказывается и на поведении человека. Формирование эндокринной системы, также заканчивается в 20 лет».

В ведомстве утверждают, что новые правила были опубликованы на сайте Открытых нормативных паровых актов для рассмотрения, обсуждения, дискуссии.

«При подготовке проекта приказа были изучены доклады, публикуемые Комиссаром по правам человека, Комитета ООН по правам человека и другое. Кроме того, сообщаем, что согласно подпункту 13) статьи 257 Кодекса от 26 декабря 2011 года «О браке (супружестве) и семье»: перемена имени, отчества, фамилии производится при желании носить имя, отчество, фамилию, соответствующие выбранному полу, при хирургическом изменении пола», – заключили в минздраве.

Активистка из Alma-TQ Виктория считает, что данные правила не претерпели больших изменений в сравнении с правилами, которые были утверждены в 2011 году правительством, и перевыпущенными в 2015 году Минздравом.

«Они все также остаются дискриминационными и противоречащими как национальному законодательству, так и международным стандартам прав человека. Кроме того, мы не понимаем, для чего вообще нужна комиссия в данном виде? Задачей психиатрической комиссии может являться постановка диагноза и исключение острых ментальных расстройств. Для чего государству контролировать медицинские вмешательства и стандартизировать их? Каждый транс*человек, как и любой гражданин страны, имеет право на самостоятельный выбор медицинских вмешательств в зависимости от его/ее желания, возможностей и нужд. Некоторым транс*людям вообще не нужны хирургические вмешательства, кому-то не нужна гормональная терапия, но все нуждаются в социализации в своем гендере, признании государством их гендера, а также в недискриминационном отношении», – заявила она.

30 ноября правительство Нидерланд приняло решение о выплате компенсаций транс*людям за то, что с 1985 по 2014 год законодательно требовало стерилизующих хирургических коррекций для смены документов.

«Требование обязательных медицинских вмешательств – это грубое нарушение прав со стороны государства».

По словам Виктории, основные проблемы у трансгендерных людей возникают из-за несоответствующих документов, которые можно изменить, только начав гормональную терапию и пройдя сложнейшие хирургические коррекции, включая стерилизацию. 

«По данным исследования о реалиях жизни трансгендерных людей в Казахстане «Мы живем, пока нас не видят», 80% трансгендерных людей, участвовавших в исследовании, живут без документов, соответствующих их гендерной идентичности. Требование хирургической коррекции трансгендерные люди отмечают, как основное препятствие для смены документов. Без документов, соответствующих гендерной идентичности, трансгендерные люди постоянно подвергаются дискриминации на работе, учебе, при получении государственных и коммерческих услуг, при пересечении границы», – рассказала она.

Согласно исследованию Alma-TQ, в котором участвовали 130 человек, половине транс*респондентов (65 человек) сложно найти работу, а трети (45) сложно получить образование из-за того, что их документы не соответствуют их гендерной идентичности. 47 трансгендерных людей отмечают, что именно несоответствующие внешности документы являются причиной низкого уровня их доходов. Столько же респондентов говорят о том, что невозможность поменять документы мешает их самореализации, так как они попросту не имеют возможности применять свои таланты и навыки.

«Трансгендерным людям сложно жить в Казахстане из-за дискриминационного законодательства и высокого уровня трансфобии в обществе, из-за которой трансгендерные люди часто подвергаются дискриминации и насилию».

По словам врача-психиатра РГП на ПХВ «Республиканского научно-практического центра психического здоровья», действующего секретаря комиссии по медосвидетельствованию трансгендерных людей Ирины Ленской, Казахстан ни на шаг не приблизился к самым современным, прогрессивным и гуманным регламентам освидетельствования.

«Я нахожусь в состоянии крайнего разочарования и отчаяния в плане перспектив. Люди, которые писали этот закон [Правила медицинского освидетельствования и проведения смены пола для лиц с расстройствами половой идентификации] – мало того, что употребляют архаическую терминологию, они нарушают универсальные базовые права, и мы опять отступаем на три шага назад. Весь мир в ужасе от требования хирургического вмешательства для получения документов. Те, кто писал этот закон, не понимают, чем пол отличается от гендера. И этим самым показывают, наколько трансфобное у нас общество, насколько оно нетолерантно, насколько зашоренно мифами, стереотипами желтой прессы. Мы за два года с активистами транс*сообщества, правозащитниками, юристами международного уровня, представителями минздрава и гражданского общества подготовили драфт правил освидетельствования, опираясь на самые современные международные регламенты освидетельствования и так надеялись, что при подготовке этого закона пригласят всех тех, кто участвовал в этом процессе. К примерку, я лично пишу заключения после медосвидетельствовании трансгендерных людей», – говорит она.

По мнению Ленской, хирургическое вмешательство при смене пола должно проводиться по выбору человека.

«Определенное количество трансгендерных людей не делают никаких хирургических коррекций, поскольку это не соответствует их индивидуальным потребностям. Ни одна страна мира не требует хирургии».

Психиатр считает неправильным тот факт, что смену пола можно провести лишь по достижении 21 года.

«Человек, поступая в институт и колледж, должен иметь свои документы, которые соответствуют его гендеру во избежание любых проблем. Коннотация новых правил – репрессивная. Не ясно, зачем нужно включать уролога, сексопатолога. Неужели цистит может помешать человеку жить в своем гендере? К сожалению, пока еще транссексуализм (архаичный термин) находится в МКБ-10 (Международная статистическая классификация болезней и проблем, связанных со здоровьем) в наших психиатрических расстройствах, хотя следует сказать, что цитируя WPATH: «Трансгендерные люди, гендерно-неконформные транссексуалы – это здоровые люди. Трансгендерные люди – это вопрос разнообразия социума». При гендерной неконгруэнтности человек получает справку F64.0, т.е. транссексуализм (архаичный термин, но другого пока нет)», – рассказывает она.

Ленская утверждает, что самая большая проблема, которую Минздрав не учел при составлении новых правил, – то, что человеку нужны документы.

«Человек не может зайти в банк, в аэропорт, поскольку его документы не соответствуют его облику, гендеру – социальному полу. Даже гомосексуалы менее подвержены гомофобному отношению, как транс*люди. Не ясно, зачем опять включили столько специалистов. Ну да, приходит трансгендер, и у него плохая моча. И что дальше? И он что, не может жить дальше в своем гендере, не может получить заключение для юридического подтверждения своего гендера? Я пять лет пытаюсь оказывать медико-социальную помощь транс*людям, занимаясь и вопросами просвещения, и неформальными вопросами. Меня приглашали на мировой конгресс по здоровью трансгендерных людей в Амстердаме, который открывала Королева. В демократических странах люди, оказывающие помощь транс*персонам озабочены тем, как голос поставить в соответствии с гендером, как решить косметические проблемы и так далее».

«Есть счастливые союзы среди транс*персон, которые не делали никакой хирургической коррекции».

По словам психиатра, на западе помогают детям и подросткам, желающим сменить пол, «а мы даже слово «трансгендер» боимся произнести». Ленская полагает, что разрешение для проведения смены пола нужно выдавать хотя бы с 18 лет. Также она возмущена тем фактом, что заключение комиссии действительно лишь полгода.

«Что же должен трансгендерный человек сделать за шесть месяцев, если он не хочет ничего делать или у него нет денег? (В Казахстане стоимость операции по смене пола – от одного до трех млн тенге. Дороже обойдется переход с женского на мужской пол) Я как человек, достаточно разбирающийся в теме, ни разу не была приглашена к законодателям и не участвовала в подготовке итогового варианта правил. Ко мне обращаются, когда нужна статистика, в то время как я знаю каждого, кто прошел через нас, их проблемы. Должна сказать, что трансгендерное сообщество находится в серой зоне, поэтому точной статистики по транс*людям в Казахстане нет».

Психиатр выступает категорически против прохождения медобследования транс*людей в поликлинике.

«В поликлинике нет достаточно подготовленных в этом вопросе специалистов. поэтому могут быть нарушены этические требования. Люди могут оскорбить транс*человека и назвать его «оно». Они не могут на задний план убрать собственное любопытство. У них бестактные, неделикатные вопросы. Они могут проявить мисгендеринг и миснейминг. Они могут называть [транс*людей] мертвым именем (dead name) – имя, которое не принимают. Хочу сказать, что в нашем центре многие прошли тренинги, поэтому все дружелюбные. Мы не позволяем себе ничего, что может ранить человека».

Ленская утверждает, что в Казахстане никто не интересуется проблемами транс*людей. За комментариями к ней обращались из российского издания Lenta.ru и телеканала «Дождь».

«К примеру, был разговор с представителями прокуратуры, когда трансгендерного человека привлекли к уголовной ответственности. Но зато, как только начинается, например, вот такая история – куда положить трансгендера, когда его привлекли к уголовной ответственности, сразу обращаются ко мне. Я говорю с прокуратурой: «Слушайте, он такой же член общества. Он совершил преступление, не потому что он трансгендер, а потому что это человек, который слаб и класть вы его должны естественно сообразно гендеру».

Психиатр рассказала, как в Европе отнеслись к процедуре смены пола в Казахстане.

«Когда докладывали в Амстердаме о регламенте освидетельствования транс*людей в Казахстане, трансгендерная женщина из Австралии, которая, видимо, устала, поэтому то засыпала, то слушала, услышав про требование хирургии, подняла руку и со слезами сказала, обращаясь к казахстанской делегации: «Скажите, пожалуйста, чем я могу вам помочь?»

Ленская убеждена, что люди даже не понимают, что гендер – это никакой не пол.

«Пол представлен внутренними половыми органы, наружными половыми органами, хромосомами, гонадами, генами. А гендер – это социальная презентация человека. Только он сам знает мужчина он, женщина или он неопределеного гендера».

Психиатр уверена, что транс*люди обязательно будут обращаться в ООН, ОБСЕ, ЕСПЧ, потому что нарушаются их базовые права.

«В Кыргызстане, чтобы «сменить пол» не требуется ложиться под скальпель. Кыргызские коллеги обошли нас на десять шагов. Они современнее, демократичнее, гуманнее, прогрессивнее нас», – указывает она.

В утвержденной ВОЗ МКБ-11 транс*сексуализм даже не внесен в психические заболевания.

«Транссексуализм – архаичное название, потому что единственное, что более-менее соответствует по смыслу – это гендерная неконформность, т.е. несоответствие гендера биологическому маркеру при рождении. Правила освидетельствования могли бы называться регламентом или протоколом освидетельствования лиц с гендерной неконгруэнтностью. Это же не диагноз, по большому счету, это здоровые люди».

Ленская называет транс*людей самой уязвимой группой общества.

«Это люди, которые так давно находятся в латентной области, а общество настолько архаично и консервативно, что терминология отстает от последних научных данных. Я иногда думаю, что трансфобия – это эволюционный привет, т.е. «он другой и поэтому мы его оставляем за границами социума». И самое главное, задумайтесь, люди, это вопрос ни выбора, ни секса, ни извращения, это вопрос несоответствия. Нужно проявить гуманность, пойти навстречу и сказать: «Конечно, мы понимаем, это то ли ошибка, то ли улыбка природы, и мы поможем тебе» (во всем мире именно так), испытывать сострадание, прятать свое любопытство».

«Когда я прочитала обращение президента, в котором он говорит, что «соблюдение прав человека – мой личный приоритет», я подумала «как здорово». А в итоге получили диковинные вещи».

Во многих западных странах начинать гормональную терапию можно до наступления совершеннолетия – но при разных условиях. Так, в США это возможно при согласии родителей, при этом хирургические операции делают только с 18 лет. Во многих европейских странах, например, во Франции, Греции, Венгрии – так же. В Испании, Польше и Нидерландах родительское согласие нужно только до 16 лет, а в Латвии – до 14.

По оценкам программы ООН по ВИЧ/СПИД UNAIDS, трансгендерные люди могут составлять 0,1-1,1% от взрослого населения.

Современные ученые склоняются к тому, что даже если у человека и могут быть некоторые биологические предрасположенности к трансгендерности, на ее появление влияет масса сложных факторов, в том числе и социальных. У трансгендерных людей может быть любая ориентация.

По данным исследовательского проекта Transrespect versus Transphobia Worldwide, в период с 1 октября 2019 года по 30 сентября 2020 года зарегистрированы убитыми в общей сложности 350 транс* и гендерно-вариативных человека. Количество зарегистрированных убийств увеличилось на шесть процентов. Большинство убийств произошло в Бразилии (152), Мексике (57) и США (28).

• 98% убитых были транс-женщинами или транс-феминными персонами;
• 62% убитых транс*людей, чья профессия известна, были секс-работниками;
• из 28 транс*людей, убитых в США, 79% составили люди с не белым цветом кожи;
• 11 транс-людей убиты в Европе; 50% из них были мигрантами;
• 82% всех зарегистрированных убийств произошли в Центральной и Южной Америке, 43% – в Бразилии.
• 38% убийств были совершены на улице и 22% – в собственном доме жертвы.

Средний возраст убитых - 31 год, возраст самого молодого человека - 15 лет.

Таким образом, с 1 января 2008 года по 30 сентября 2020 года зарегистрировано в общей сложности 3664 преступлений в 75 странах мира. Ежегодно 20 ноября проводится международный День памяти погибших насильственной смертью транс*людей.

Хотя COVID-19 затрагивает всех нас, пандемия усугубляет социальные различия и неравенство, подчеркивая пробелы в отсутствии законодательства и системной защиты транс* гендерно-вариативных людей.