Большой спор за большую нефть: нужно ли Казахстану продлевать контракты с инвесторами?

Президент Токаев в январе поручил пересмотреть условия контрактов с зарубежными инвесторами, работающими на крупнейших нефтегазовых месторождениях Казахстана. Аналитик нефтегазовой отрасли Олжас Байдильдинов оценил, как это заявление может сказаться на Тенгизе, Кашагане и Карачаганаке, сообщает Orda.kz.

В статье для The Times of Central Asia Олжас Байдильдинов напоминает, что Казахстан продолжает судиться в международных арбитражах с инвесторами Кашагана и Карачаганака — консорциумами NCOC и KPO, соответственно. Но ни Минэнерго, ни «КазМунайГаз» пока не предъявляли никаких претензий в адрес ТОО «Тенгизшевройл». Чего же ждать инвесторам и Казахстану?

Продление по-президентски

Аналитик указывает, что 28 января на расширенном заседании правительства Касым-Жомарт Токаев поручил активизировать переговоры о продлении СРП-контрактов по Тенгизу, Карачаганаку и Кашагану на выгодных для Казахстана условиях. Это заявление вызвало дискуссии среди экспертов, которые разошлись во мнениях о том, кого конкретно имел в виду президент.

«Крупнейшие СРП в Казахстане — по Карачаганаку и Кашагану, контракты по ним истекают в 2038-м и 2041 годах, соответственно. По контрасту, Тенгиз работает не по СРП, а по стабилизированному контракту, истекающему гораздо раньше, в 2033-м. Я неоднократно подчёркивал, что на Тенгизе нужно провести аудит, прежде чем истечёт срок действия контракта, и предлагал его не продлевать. Казахстан может самостоятельно — или с привлечением зарубежных нефтесервисных компаний — развивать это крайне рентабельное месторождение на более выгодных условиях», пишет Олжас Байдильдинов.

Позже глава Минэнерго Алмасадам Саткалиев уточнил слова президента, подтвердив, что речь действительно шла о Тенгизе и что казахстанские власти планируют «начать предварительные консультации» с ТШО. В частности, обсуждается увеличение доли Казахстана в этом проекте.

Олжас Байдильдинов задаётся вопросом: Тенгиз — основная цель казахстанских властей или же наступление пойдёт сразу по трём фронтам?

Три кита для семи инвесторов

Аналитик отмечает, что международный портал Upstream Online 16 февраля опубликовал статью, посвящённую отношениям между Казахстаном и зарубежными инвесторами на Карачаганаке и Кашагане. Авторы материала указали, что общие инвестиции иностранных корпораций в казахстанские нефтегазовые проекты составляют 185 млрд долларов. В статье также говорилось, что в правительстве Казахстана есть противники иностранного участия в разработке крупнейших нефтегазовых месторождений: они считают, что международные консорциумы — пережиток эпохи Назарбаева.

Олжас Байдильдинов обращает внимание, что все компании, работающие на ключевых нефтегазовых месторождениях Казахстана, можно условно разделить на три группы.

«Первую группу составляют пять компаний: Eni, Shell, «КазМунайГаз», ExxonMobil и TotalEnergies, каждая из которых может получить претензии на 30-31 млрд долларов, если Казахстан выиграет суд. Вторая группа включает CNPC и Inpex с потенциальными обязательствами по 13-15 млрд долларов. Наконец, третья группа, Chevron и «Лукойл», заплатят сравнительно небольшую сумму: 500-600 млн долларов в совокупности, что делает их финансовую нагрузку незначительной по сравнению с остальными». Олжас Байдильдинов

По расчётам Байдильдинова, если Казахстан потребует выплат у иностранных инвесторов, то «третья группа» в лице Chevron и «Лукойла» вообще не ощутит последствий, тогда как другим инвесторам потребуются годы, чтобы компенсировать финансовые потери за счёт прибыли. У Eni на это уйдут шесть лет, у Shell, TotalEnergies и Inpex — по пять лет, ExxonMobil и CNPC покроют расходы в течение года. А вот нацкомпании «КазМунайГаз» придётся не платить дивиденды в течение 15 лет, чтобы выполнить свои обязательства.

Arrivederci, Eni?

Аналитик подчёркивает: мы привыкли считать, что нефтегазовая сфера Казахстана стоит на «трёх китах» — Тенгизе, Кашагане и Карачаганаке. Но на практике всё немного сложнее.

Нынешний управляющий директор NCOC — выходец из Eni Джанкарло Рую, который раньше руководил KPO. А глава KPO Марко Марсили прежде управлял подразделением Shell по разведке и добыче в Италии. Сопоставив факты, аналитик делает вывод: главные цели Казахстана сейчас — это Eni и Shell.

Но и к Тенгизу могут возникнуть вопросы — хотя сейчас никаких претензий к ТШО официально нет.

«Возможность будущих претензий нельзя исключать, особенно с учётом того, что бюджет проекта будущего расширения на Тенгизе вырос вчетверо: с 12 млрд до 48,5 млрд долларов. Этот проект должен будет принести по 12 млн тонн дополнительной нефти в год, или около 240 тыс. баррелей в день». Олжас Байдильдинов

ExxonMobil (акционер ТШО) вкладывает в аналогичный проект в Гайане гораздо более скромную сумму: 12,7 млрд долларов (при целевых показателях в 250 тыс. баррелей дополнительной нефтедобычи в день). Возникает вопрос, почему такой же по мощностям проект в Казахстане, у которого уже есть инфраструктура, стоит в четыре раза больше. Не исключено, что по этому поводу рано или поздно начнут расследование (может быть, даже антикоррупционное).

Вероятно, Казахстан в ответ потребует увеличить свою долю участия в проекте. Но остаётся вопрос о том, за чей счёт эту долю увеличат. 

С «неуловимым» Кашаганом ситуация ещё сложнее — и в плане состава акционеров, и в плане структуры управления консорциумом. Дополнительно обстановку нагнетает экологический вопрос: Каспий мелеет, рыба и тюлени массово гибнут. Вероятно, Казахстан постарается убрать из проекта тех инвесторов, которые в ответе за постоянные задержки в его реализации, увеличение стоимости и аварии.

Запуск второй фазы кашаганского проекта регулярно откладывают. Как следствие, в 2024 году NCOC продолжал добывать в среднем по 360 тыс. баррелей в сутки, тогда как на втором этапе должен был выйти на уровень производства в 800-900 тыс. баррелей ежедневно. Учитывая, что позади у консорциума — 24 года работы на Кашагане, а до завершения контракта осталось 16 лет, иностранным компаниям не хватит времени, чтобы окупить инвестиции. Скоро NCOC будет вынужден заново договариваться с Казахстаном. Скорее всего, инвесторы столкнутся с претензиями и требованиями увеличить долю государства в проекте. Как результат, с месторождения может уйти одна зарубежная корпорация (или даже две).

Здесь и сейчас

Что касается KPO, то Казахстан, по-видимому, будет стремиться убрать из руководства консорциумом на Карачаганаке итальянскую Eni или хотя бы снизить её роль. До 2012 года у Казахстана вообще не было доли в этом проекте — она появилась после скандала с экологическими и налоговыми претензиями к инвесторам на пять миллиардов долларов.

«Сейчас неразрешённым вопросом остаётся строительство газоперерабатывающего завода на четыре миллиарда кубометров в год, оценочная стоимость которого — четыре миллиарда долларов. По данным СМИ, правительство требует, чтобы акционеры KPO приняли окончательное инвестиционное решение и выбрали генерального подрядчика к концу первого полугодия 2025 года». Олжас Байдильдинов

Пока «три кита» под управлением зарубежных консорциумов жиреют и выдают всё больше нефти, остальные месторождения в Казахстане истощаются. На них добыча снизилась с 38 млн до 30 млн тонн в год. В то же время крупнейшие операторы нефтяных проектов обеспечивают более 65 % производства. И эта нефть идёт на экспорт, а Казахстану в ближайшие годы неизбежно придётся налаживать поставки с крупнейших месторождений на внутренний рынок.

Orda.kz уже выясняла, сможет ли Казахстан договориться с иностранными инвесторами о продлении нефтяных контрактов на более выгодных для страны условиях. Наш подробный аналитический разбор можно прочесть по ссылке.

Читайте также:

• Большая нефть — большие ставки: сможет ли Казахстан договориться с иностранными инвесторами?
• Пять из шести контрактов на добычу нефти в Казахстане достались китайцам
• Простят ли американским добытчикам казахстанской нефти старые взятки и подкуп чиновников?