Тайные владельцы Казахстана: как стратегические активы оказались в руках неизвестных лиц

Эксперт Жаныбек Айгазин рассказал Orda.kz, каким образом владельцам крупнейших богатств страны удаётся оставаться анонимными.

После нашумевшей истории о том, что аэропорт Уральска будто бы был продан российской компании, и другой более ранней истории о том, как алматинский аэропорт оказался в руках турецкой компании, в обществе снова начались дискуссии, могут ли стратегические активы страны принадлежать иностранцам?  

В свою очередь, Orda.kz решила собрать информацию о том, какие важные объекты в Казахстане полностью или частично находятся в собственности граждан других государств. Но эта задача оказалась гораздо сложнее, чем была поначалу.

Выяснилось, что мало где встречается чёткая схема, по которой у определенного объекта, предприятия имеется конкретный собственник. Куда чаще разные части одной организации принадлежат разным компаниям, а эти предприятия, в свою очередь, также принадлежат разным собственникам с непонятным подданством.

Пытаясь разобраться в запутанных цепочках реальных и подставных собственников и бенефициаров казахстанских активов, мы обратились к экономическому эксперту, генеральному директору Центра исследований прикладной экономики (AERC) Жаныбеку Айгазину.

Бесполезная статистика

Эксперт напомнил, что вообще существует официальная государственная статистика, которая проводит сбор и раскрытие данных по инфляции, безработице, числу занятого населения, ВВП, объёму промышленного производства и так далее согласно международным статистическим стандартам (ОКЭД, SDR).

"Есть страны, которые раскрывают сведения о том, какие именно активы принадлежат иностранцам полностью или частично. При этом указание конкретных персоналий уже относится к коммерческой тайне. Официальная казахстанская статистика публикует информацию касательно количества иностранных компаний и совместных предприятий в отраслях экономики, но без раскрытия конкретных имён и конкретного предприятия. И это дополнительная причина, почему мы не можем узнать, кто именно стоит за тем или иным активом", – подчеркнул Айгазин.

В Казахстане рынок финансовых услуг и деятельность банков контролирует Агентство Республики Казахстан по регулированию и развитию финансового рынка. Все эти структуры – акционерные общества (АО), уточнил эксперт.

По его словам, АО являются компаниями публичного интереса и в силу этого обязаны раскрывать информацию о себе. Они ежегодно публикуют годовой отчёт, в котором указывают систему своего управления, структуру собственности, включая долю иностранного участия. Каждый год финансовое положений АО должно подвергаться аудиту. В отношении АО тут проблем нет.

Удобные правила для ТОО

Однако загвоздка в том, что в Казахстане куда больше предприятий имеют юридическую форму товарищества с ограниченной ответственностью (ТОО). В законодательстве нет требований по раскрытию финансовой информации, включая своих собственников и проведение аудита.

"И поэтому получить представление, кто в Казахстане реально чем владеет, можно только опираясь на слухи в Telegram-каналах или инсайдерские откровения. Так, мы знаем, что алматинский аэропорт принадлежит туркам, хотя никто не видел соответствующих документов. Также стоит упомянуть, что государство свой актив может как продать иностранцам (приватизация), так и передать в доверительное управление", – сообщил Айгазин.

Гендиректор AERC отметил, что в целом многие сырьевые, добывающие компании по миру занимаются трансфертным ценообразованием. Например, бельгийская компания добывает полиметаллические руды в Конго, потом продаёт по низким ценам внутри своей дочерней компании, зарегистрированной в офшорах на Кипре. А потом эта дочерняя компания продаёт на мировых рынках по мировым ценам. И всю прибыль забирает себе. И в Конго ничего не остаётся. Формально всё законно, но по факту совершенно неэтично и обидно для Конго.

"В Казахстане похожая ситуация, но с той особенностью, что олигархи через несколько прослоек владели компаниями, занимающимися добычей и ритейлом нефтепродуктов. Они присваивали нефть по очень низкой стоимости, затем отправляли на НПЗ, а потом реализовывали полученные продукты по высоким ценам", – объяснил эксперт.

Открытые рынки и люстрации

Чтобы избежать или минимизировать такие ситуации в Казахстане, нужно, чтобы прямые иностранные инвесторы покупали доли казахстанских компаний, пакеты акций на открытых рынках, на наших биржах, на конкурентной основе. И тем самым привносили к нам свои компетенции и выводили наши компании на мировой рынок. И далее могли делиться этой властью с другими миноритариями или мажоритариями-акционерами. Чтобы всё было прозрачно.

В Казахстане же, по словам Айгазина, структура высокомаржинальных активов носит скрытый характер. И приобретались они иногда незаконным путём или по ценам ниже оценочной (может, и оценка специально занижалась) в непотических (кумовских) интересах. И получается, что эти структуры, которые считались государственными и получали бюджетные деньги, оказались в конечном счёте во владении частных лиц. И они используют прослойки, чтобы их не могли обвинить в присвоении важных государственных активов.          

"Вообще нужна люстрация. В первую очередь, в судебной и правоохранительной системах. Пускай мы будем бедными, но у нас всё будет прозрачно и справедливо. В обществе сейчас большой запрос на справедливость. Его игнорирование властями привело к Қантару. И теперь перед ними стоит важнейшая задача удовлетворить этот запрос".

По счастью этому способствует наметившаяся в последнее время в мировой экономике тенденция к раскрытию и сокращению числа офшоров. Регистрировать свою компанию в офшоре теперь становится моветоном. И многие серьёзные структуры отказываются работать с компаниями, использующими офшорные схемы.