Почему казахстанские суды превращаются в бункер?

cover Фото: Pexels.com

В последние годы в Казахстане наблюдается тревожная тенденция — все чаще суды закрываются под различными предлогами, даже в тех случаях, когда процесс является общественно важным. Иногда достаточно одного эпизода, чтобы весь судебный процесс стал закрытым, несмотря на наличие в деле национального интереса. Это приводит к тому, что казахстанцы лишаются доступа к важной информации о ходе дел, что затрудняет общественный контроль и осуждение возможных нарушений. Корреспондент Orda.kz разбиралась, почему так происходит.

Есть еще проблема: в ряде случаев журналисты, адвокаты и свидетели сталкиваются с обвинениями в разглашении данных. Например, в конце декабря департамент полиции Алматы возбудил уголовное дело против адвоката Жанны Уразбаховой и ее коллеги Габита Бекитаева по обвинению в разглашении данных досудебного следствия. Адвокаты защищают экс-супругу известного строительного магната и основателя компании Bazis-А Александра Беловича, входящего в список 50 самых влиятельных бизнесменов Казахстана по версии журнала Forbes. Теперь Уразбаховой и Бекитаеву грозит до двух лет лишения свободы.

«Во-первых, я не давала подписку о неразглашении информации по делу моей клиентки. Никакой информации из материалов уголовного дела у меня нет, так как досудебное расследование еще не завершено. Правоохранительные органы преследуют меня за профессиональную деятельность. Когда хотят устранить адвоката, используют все способы, вплоть до незаконного уголовного дела. Адвокат — единственный человек, который стоит между правоохранительной системой и
гражданином, и если не будет адвокатов, то кто будет отвечать за соблюдение законности?», высказалась Жанна Уразбахова.

В ее поддержку выступила ее коллега из алматинской коллегии адвокатов Сауле Кобжанова. По ее словам, преследования адвокатов за распространение информации — недопустимы. 

"В опасности не только адвокатское сообщество. Поскольку создан прецедент, когда любого адвоката можно нейтрализовать посредством возбуждения уголовного дела",   сказала Сауле Кобжанова.

Также бывали случаи, когда за разглашение данных привлекали и журналистов. Например, Orda.kz известно о случаях, когда после публикации материалов расследовательского характера, авторов вызывали в различные госорганы и проводили допросы.

По этому поводу мы обратились за комментарием к правозащитнику Евгению Жовтису. Он рассказал, что привычная для нас форма досудебного расследования характерна в основном для постсоветских стран, в то время как за рубежом дела чаще рассматриваются в следственных судах. 

«Наше законодательство в части обеспечения гласности не соответствует международным стандартам, и в некоторых моментах даже противоречит международным обязательствам страны. Судебные разбирательства должны быть публичными, за исключением некоторых частных случаев, как, например, брачные дела или усыновление. Однако в Казахстане часто не оглашаются полные приговоры, а только их резолютивная часть, что является нарушением международных актов, к которым страна присоединилась уже давно», сказал эксперт.

По словам Евгения Жовтиса, по уголовным делам существует нормативное регулирование гласности, однако иногда власти, в частности следственные органы, трактуют законы таким образом, что это приводит к нарушениям.

«Например, статья, касающаяся тайны следствия, не должна полностью закрывать дело, а лишь те части, которые содержат государственные секреты или иную информацию в интересах нацбезопаности»,добавил Жовтис.

Но проблема в том, что в Казахстане нередко закрывают все разбирательства, даже если речь идет только о некоторых эпизодах.

Жовтис подчеркнул, что суды должны быть открытыми, и любые закрытия судебных заседаний должны происходить только в исключительных случаях, например, когда речь идет о государственной тайне или частной жизни участников процесса. Также, он выразил сомнение по поводу практики подписок о неразглашении информации, которые заставляют свидетелей, адвокатов и других участников процесса молчать о деталях дела.

Мы решили спросить у спикеров из Министерства юстиции, почему так происходит. Нам ответили, что закрытые процессы проходят в исключительных случаях, в частном порядке, и прокомментировать каждый процесс крайне сложно. В общем, ведомство устраивает порядок, который сложился сейчас.

"Подписка о неразглашении берется в отношении определенной категории информации и дел. Которые согласно закону носят ограниченный характер. Человеку разъясняют его права, когда берут подписку о неразглашении",  сказала вице-министр юстиции Ботагоз Жакселекова.

Читайте также: 


Лента новостей

все новости