Начался суд по ОПГ, похищавшей одиноких людей с психическими болезнями. Как подделывали доверенности и завещания

В специализированном межрайоном суде по уголовным делам города Алматы начались главные судебные слушания по делу об ОПГ, члены которой незаконно распоряжались недвижимым имуществом одиноких людей с психическими расстройствами. Досудебное расследование почти два года шло в режиме строгой секретности. Ведь среди подозреваемых врачи, занимавшие высокие должности в Центре психического здоровья, и даже бывшая сотрудница суда. На первом главном заседании процесса суд рассмотрел три эпизода о мошенничестве. В деле есть два эпизода, связанных с убийством. Кто из подсудимых признал вину, кто захотел сотрудничать со следствием, а кто отказывается от причастности к ОПГ, в репортаже из зала суда от Orda.kz.

О самом деле мы сделали публикацию, основываясь на рассказах нашего источника из Центра психического здоровья (ЦПЗ) и внучки убитой бабушки. Уголовное дело из 37 эпизодов расследовалось с 2022 года. Большинство фрагментов раскрывают мошеннические действия с недвижимостью умерших и живых одиноких пациентов ЦПЗ, большей известного как психушка на Каблукова. С чего началось расследование, нам пока ещё не известно. Но в ходе следствия выяснялись всё новые подробности и действующие лица. 

Оказалось, что члены ОПГ похищали и даже убивали «клиентов» клиники. Все личные данные о пациентах обвиняемые предположительно получали от сотрудников ЦПЗ, в том числе от заведующих отделениями Айжан Джусупгалиевой и Майры Уразаевой. 

На первом главном судебном заседании председательствующий судья успел допросить потерпевших, свидетелей и обвиняемых по трём эпизодам. 

Заседание началось с небольшим опозданием. В просторном зале суда едва поместились представители стороны защиты и потерпевшие. Пришлось установить дополнительные места.

Кабинку для обвиняемых, говорят, увеличили специально для этого процесса. На скамье подсудимых 22 человека. Двое занимают места не со всеми подсудимыми — Айжан Джусупгалиева (работала заведующей отделением № 1 ЦПЗ) из-за проблем со здоровьем находится под домашним арестом, и бывший участковый инспектор одного из отделений полиции Алматы — он под подпиской о невыезде. 

До начала слушаний адвокат одной из потерпевших обратилась к судье Ерлану Болатову с ходатайством — она попросила разрешить представителям СМИ присутствовать на заседаниях. Председательствующий пояснил, что процесс открытый, поэтому, безусловно, журналистам можно присутствовать и освещать ход слушаний. Но подсудимых, как и их представителей, снимать на фото и видео без их разрешения запрещено. Конечно же, все обвиняемые и их защитники почти хором отказались, чтобы их снимали. Кто-то даже выразил протест по поводу присутствия СМИ, но судья пресёк эти возгласы, ещё раз напомнив, что процесс открытый. 

Ещё одно ходатайство до допроса свидетелей озвучила защитница одной из подсудимых — Татьяны Грушиной. Она заявила, что её доверительница желает сотрудничать со следствием. Судья сказал, что он может лишь передать это ходатайство прокурору, который решит, что делать с ним дальше.

Дело Елены Бурмистровой: бывшая сотрудница суда

Первым рассмотрели эпизод по делу Елены Бурмистровой. Сама потерпевшая не явилась на заседание. Но как пояснил её представитель — адвокат Турсынжан Кебиров — женщину должны были привезти из центра (не уточнил, из какого). Из показаний, которые по этому эпизоду дали свидетели и обвиняемые, стало понятно, что у потерпевшей есть проблемы со здоровьем, в том числе психологического спектра. 

Подсудимых обвиняют в том, что они, пользуясь беззащитным состоянием Бурмистровой, оформили генеральную доверенность на Агафонову (она же Татьяна Грушина, выразившая желание сотрудничать со следствием). Пользуясь этим документом, обвиняемые якобы продали квартиру Елены Бурмистровой.

Гендоверенность оформила нотариус Зубайра Амирова. Когда судья вызвал её на допрос, женщина вышла с большой папкой. Она сразу сказала, что хорошо подготовилась за время, которое она провела в СИЗО.

 Уверенным, даже требовательным тоном женщина с возмущением начала говорить о том, что её несправедливо обвиняют. Потерпевшая, по её словам, в «нормальном состоянии сама расписалась в доверенности».

«Предоставьте мне решение суда, что Бурмистрова недееспособная была. Параноидальная шизофрения, инвалид II группы. Эта справка, которую сделали в 2023 году. Это рекомендательный документ для суда», возмущалась Амирова.

Она отрицала, что изготовила доверенность в «целях извлечения выгоды». 

«Меня обвиняют, что я использовала должность нотариуса в целях извлечения выгоды. Есть ли хоть одно показание, что мне передавали деньги или я получала выгоду? Кто-то дал мне копейку больше, чем госпошлина? Есть хоть один свидетель, что Амирова получила деньги за поддельные документы?» столько вопросов, что судья попросил обвиняемую рассказывать в утвердительной форме.

Участие в ОПГ женщина также не признала. Она считает, что у следствия должны быть доказательства её согласия участия в ОПГ. Болтабоева, которого обвиняют в создании и руководстве ОПГ, Амирова, по её словам, видела всего два раза:

«Мне вменяют ОПГ. Я сама должна была дать согласие, что я участник этой группы. Есть у кого доказательства, что я кому-то говорила, что согласна участвовать в ОПГ? Здесь написано: "Отведённую ей преступную роль". Я удостоверила законный документ. Кто мне присвоил эту роль?»

Подкрепила свои слова Амирова заявлением, что «47 лет отдала служению закону, из которых почти 16 лет проработала в суде». 

«Я 47 лет отдала служению закону. В зале суда сидят адвокаты, которые приходили ко мне за консультацией. Если бы я какие-то незаконные действия совершала, наверное, не смогла бы столько лет работать в этой сфере. В 1975 году я начала работать секретарём судебных заседаний в Шымкенте. С 1986 по 1992 год я работала в Алматинском горсуде. В 1992–1994 годах я работала в управлении юстиции. А потом я ушла в нотариат. Я была одной из первых, кто открыл частную нотариальную контору в Ауэзовском районе. Если бы я совершала действия криминального характера, люди на протяжении 25 лет не ходили бы ко мне, наверное»,  уверена Амирова.

Отвечая на вопросы представителя потерпевшей, она отметила, что Бурмистрова, по её мнению, была дееспособна на момент составления гендоверенности, и сейчас тоже. Кебиров спросил, зачем же «здоровой и дееспособной» Бурмистровой тогда нужно было оформлять доверенность на ведение всех дел. 

«Если бы у неё изо рта слюнки текли, глаза в потолок смотрели, мне кажется, я бы отказала. Могу сказать, что человек пришёл самостоятельно. Это были рабочие моменты. Мы с ней переговорили, побеседовали. Вытащили на неё справку, что она дееспособная. Она подписала доверенность и ушла».

Аргументом в пользу того, что она не подделывала документы, Амирова рассматривает тот факт, что ту самую генеральную доверенность до сих пор никто не признал недействительной. 

При этом на вопрос судьи, по скольким эпизодам её обвиняют, женщина вспомнила всего четыре. Есть ещё как минимум три похожих дела, где бывшая работница системы правосудия нотариально оформляла сомнительные документы. 

Дело Елены Бурмистровой: действовала из добрых побуждений

Ещё одна обвиняемая, которую опросил суд по эпизоду Елены Бурмистровой, — Татьяна Грушина. Та самая женщина, на которую оформили генеральную доверенность от имени потерпевшей. Грушина сказала, что хотела помочь Бурмистровой и всё делала из чувства жалости и сопереживания к ней. Якобы Ирина Гапарова (её обвиняют в создании и руководстве ОПГ) сказала Грушиной, что Бурмистровой нужны деньги, чтобы получить лечение в реабилитационном центре, а для этого необходимо продать её квартиру. Из добрых побуждений Грушина, по её словам, участвовала во всех схемах.

При этом по эпизоду Бурмистровой Грушина полностью признала вину:

«Я виновата. Я продала квартиру».

Кроме того, Грушина, у которой нет своего жилья, утверждает, что была в материальной зависимости от так называемых руководителей ОПГ — Болтабоева и Гапаровой. 

Этот факт рьяно начала опровергать Гапарова, громогласно объявившая, что Грушина жила у Болтабоева дома и «ни в какой зависимости» от неё не была. 

«В каком виде она была от меня зависима, если жила и работала у Болтобоева. Чем была зависима? Каким образом?»  кричала из кабины обвиняемых Гапарова.

При этом Грушина утверждает, что она не присутствовала на оформлении доверенности на неё. Но участвовала в продаже квартиры Бурмистровой:

«Гапарова и Клара дали мне доверенность. Когда её выписывали, меня там не было. Мне её дали, когда уже продавали квартиру. Сказали, что нужно представиться сестрой Бурмистровой и забрать её из больницы».

Некая Клара, которой, по информации Грушиной, сейчас нет в живых, представилась ей соцработником, помогающим одиноким людям с ментальными расстройствами.

«Я её видела всего два раза. Она сказала, что помогает таким людям, у которых нет родных»,  сказала подсудимая.

Женщина призналась, что за городом в разных локациях присматривала за похищенными пациентами ЦПЗ. 

«Нам сняли дачу. Там я за ними ухаживала. Это было где-то в 2020 году. Мы не постоянно там находились. Переезжали с одного места на другое. Привезла Бурмистрову Ира Гапарова вместе со Смирновой (ещё одна потерпевшая). Гапарова принимала решение. Нас перевозил Сатаев».

 
Эпизод по делу Фирстова: поддельное завещание

Татьяна Фирстова, представляющая интересы своей дочери, рассказала, как её незаконно лишили наследства. 

«Потерпевшая — моя дочь, она живёт в России. Периодически она просила меня навещать её деда, с которым я не общалась. Дед всегда был под присмотром, я за него не переживала. В октябре 2020 года, когда хотела узнать о его самочувствии, увидела объявление нотариуса, что он умер», начала свой рассказ женщина.

Она обратилась к нотариусу с заявлением права о наследстве её дочери. Но нотариус Гульнар Миятова (также находится на скамье подсудимых) сказала ей, что её документов недостаточно. А чуть позже в нотариальной конторе и вовсе заявили, что дедушка (ранее написавший завещание на внучку) перед смертью передумал и завещал своё имущество другому человеку. 

 «Позвонили из нотариальной конторы и сказали, что есть завещание и наследник. Мы знаем своего деда, он был очень недоверчивый человек. Кроме внучки, у него родственников не было. Я собрала все необходимые документы и пошла в ту контору. Там мне сказали обращаться в суд. Я проконсультировалась с адвокатом. Назначили гражданское дело с передачей в уголовное дело», продолжила Фирстова. 

По её словам, завещание деда на её дочь на тот момент в базе данных нотариата числилось единственным действующим. 

Поддельное завещание на некоего Калмыкова оформила нотариус Миятова. О том, что завещание было поддельным, стало ясно из показаний самого Александра Калмыкова, которому якобы завещал свою квартиру умерший дед. 

Калмыков, который ни разу в жизни не видел Фирстова, рассказал, что его знакомый Рашид Семятов (подсудимый как один из членов ОПГ) познакомил его с нотариусом. Сказал, что ему нужно просто расписаться в документах, несколько раз появиться на квартире и участвовать в сделке купли-продажи. За это Калмыкову пообещали 100 тысяч тенге.

«Рашид Семятов познакомил с нотариусом. Он сказал, что квартира бесхозная, хозяин умер. Тебе нужно просто расписаться. Ничего тебе не грозит, всё чисто. Квартира находится на Гагарина. Он дал мне от неё ключи: типа появись там пару раз, чтобы увидели соседи. Нужно пойти к нотариусу и расписаться в документах. Наследников нет, квартира пустует. Мы её продадим, тебе дам 100 тысяч тенге. Потом позвонил, сказал, что есть покупатели», сообщил Калмыков. 

Позже, когда Фирстова заявила о правах дочери на наследство, пришлось придумать легенду. 

«Через время сказал, что нужно прийти к нотариусу. Сказали, что появилась наследница. Придумали легенду, что я якобы ухаживал за дедушкой, помогал ему, и он составил на меня завещание. А на деле я этого деда не видел. Точно не помню, какие документы я подписал. Вроде как вступаю в наследство. Меня убедили, что проблем никаких не будет», оправдывался Калмыков. 

По его словам, никаких денег он так и не получил, хотя квартиру продали за 18 миллионов тенге. 
На вопрос прокурора, кто его обучал легенде, он ответил — Семятов. Нотариус Миятова, по его словам, была в курсе всего. 

Эпизод по делу Виктора Никулина: труп лежал в квартире несколько дней

Представитель потерпевших адвокат Никита Нигматулин рассказал, что одинокий мужчина Виктор Никулин умер в 2018 году. После развода бывшая супруга и дети переехали в Россию. Отношения не поддерживали, иногда созванивались. Якобы «отец много пил и каждый разговор сводился к скандалу». 

Когда одна из дочерей приехала в Алматы по делам, она решилась отыскать отца и поговорить с ним. Но узнала, что отец скончался в 2018 году, а его в квартире в тот момент уже жили посторонние люди.
По запросу в нотариальную палату дети умершего узнали, что свидетельство на право наследования было выдано некоему Лукьянову, якобы внуку их отца. Наследство оформила нотариус Миятова. 

Очень эмоционально по этому же эпизоду выступила свидетельница Елена Герасимова — нынешняя хозяйка квартиры умершего Никулина. После его смерти квартира перепродавалась несколько раз. И вот женщина, последняя купившая недвижимость, требует, чтобы её также признали по делу потерпевшей. 

«Для поиска квартиры мы обратились в риелторское агентство "Атриум-эксперт", с нами работала риелтор Валентина. Агентство предложило нам несколько вариантов однокомнатных квартир. Мы остановились именно на квартире на Богенбай батыра. Агентство нас заверило, что квартира чистая, без обременений. 10 июня 2021 мы купили её за 22 млн 800 тысяч»,  поделилась своей ситуацией женщина. Она опасается, что все сделки по купле-продаже этой квартиры будут признаны недействительными. 

Через год после покупки квартиры, когда новые хозяева сделали в ней ремонт, они узнали от соседей, что четыре года назад в ней умер одинокий пенсионер, тело которого несколько дней пролежало за закрытой дверью. Соседи также сообщили, что вопрос с наследниками был «неясен». 

«Мы узнали, что Никулин был одиноким пенсионером. Умершего обнаружили соседи, и они собрали деньги на похороны. Родственники не появлялись на похоронах. С момента смерти сменилось пять собственников. Мы в общей сложности вложили в квартиру 25 миллионов тенге. Прошу оставить право собственности на квартиру за мной и признать меня в рамках данного процесса потерпевшей», заявила Герасимова.

Судья Болатов не смог удовлетворить просьбу свидетельницы, так как все обвиняемые ещё не признаны виновными. Свои претензии она сможет решить в гражданском суде только после окончания процесса. 

Мы будем следить за судом и рассказывать о новых подробностях скандального дела. 

Читайте также:

• В Алматы пациентов психбольницы на Каблукова похищали и убивали, а их квартиры продавали за бесценок
• Брат Байзаковой связан с ОПГ Кольбаева и Дикого Армана? Блогер ответила на обвинения