Муратхан Токмади: я выполнил условия сделки с прокурорами, а они обманули!

Токмади рассказал Orda.kz, на каких условиях он якобы заключал в 2017 году процессуальное соглашение с прокурорами, кого из журналистов собирается засудить за клевету и чем планирует заниматься после освобождения

Мы уже рассказывали о новом витке в судьбе осужденного Муратхана Токмади, отбывающего наказание за умышленное убийство банкира Ержана Татишева в декабре 2004 года. В июне 2022 года Антикоррупционная служба по г.Алматы признала Токмади потерпевшим по делу о пытках в КНБ в 2017-2018 годах. Это дало ему надежду рассчитывать на пересмотр приговора Жамбылского областного суда от 2018 года, согласно которому он должен провести 10 лет и 6 месяцев в колонии строгого режима. Причем Токмади продолжает настаивать на своей полной невиновности. Об этом он рассказал в эксклюзивном интервью нашей редакции.

Сегодня мы продолжим рассказ о версии Токмади относительно убийства банкира и противостоянии с КНБ.

Чёрный пиар   

До своего задержания в июне 2017 года Муратхан Токмади был известен, как успешный бизнесмен, щедрый меценат, главный идеолог энергосбережения и зелёного строительства в Казахстане и президент Федерации любительского триатлона.

Затем общественность узнала, что его подозревают в вымогательстве крупной суммы денег у бывшего партнёра по бизнесу, незаконном хранении оружия и боеприпасов, а также в заказном убийстве банкира Ержана Татишева. Детали резонансного дела и неприглядные факты из биографии Токмади нашли отражение в 3-серийном документальном фильме «Звали его Мурка», снятом в жанре независимого журналистского расследования.

Фильм вышел в эфире одного популярного телеканала в марте 2018 года и сразу же набрал высокие рейтинги. Смотрели его и мы, однако с недавних пор он вдруг исчез из открытых источников информации. Сейчас нет его ни в архивных выпусках сайта телеканала, ни в Казнете. Остался только анонс, предлагающий телезрителям познакомиться с тёмной стороной биографии стекольного магната.

Мы позвонили на днях автору сценария, известному журналисту, чтобы узнать, что случилось. Но он ушёл от прямого ответа, сказав, что ничего не знает о судьбе своего детища. Тогда мы напрямую спросили у Муратхана, что он думает об этом нашумевшем фильме.

«Я намерен учинить спрос со всех, кто причастен к созданию этой грязной экшн-инсинуации! Они по закону ответят за клевету и подрыв моей деловой репутации, потому что всё, что они наговорили обо мне – враньё в чистом виде! Мало того, что они нарушили презумпцию невиновности, назвав меня преступником до вынесения приговора суда, так они ещё и втянули в свою игру моего ныне покойного родственника, заставив его оговорить меня! Я знаю, что руководство телеканала убрало этот фильм из эфира после моего открытого письма президенту страны в марте 2022 года. Однако оно не знает, что у меня осталась его копия, и что я собираюсь строго спросить их за чёрный пиар!» – говорит Токмади.

Был ли Токмади связан с "Депутатским корпусом"?

Создатели фильма представили Токмади, как циничного и жестокого криминального авторитета по прозвищу Мурка. От его преступной деятельности якобы в разные годы пострадало немало людей. Интересно, как сам герой относится к такой сомнительной славе?

«Запомните! Криминальным авторитетом по прозвищу Мурка я был только в больном представлении отдельных  силовиков из числа приспешников Масимова. Для своих родных, близких, знакомых и друзей я всегда был, есть и буду Муратханом, патриотом своей страны и потомком великих Абая и Шакарима!».

Токмади называли ещё и главарём организованной преступной группировки со звучным названием «Депутатский корпус». В середине 2000-х годов она специализировалась на вымогательстве и рейдерстве прибыльных предприятий. Считалась одной из крупных и опасных ОПГ нашей страны. Так был ли он связан с этой бригадой?

«Я знал о существовании такой преступной группировки, но никогда не имел к ней никакого отношения. Я ни разу не был депутатом даже сельского совета, не то, что главой целого корпуса народных избранников (смеётся). К тому же, ни один казахстанский суд не признал меня виновным по уголовной статье «Создание и руководство ОПГ». Поэтому никто не может говорить и писать обо мне, как о преступном авторитете. А если такой смельчак найдётся, то пусть он докажет, что я – бандит, в противном случае ему придётся отвечать за свои слова!».

Интересно, что наш собеседник не отрицает, что в молодости не отличался кротким нравом. Паинькой он, выпускник детского дома-интерната, точно никогда не был. 

«Признаюсь, в лихие 90-е многие известные, авторитетные спортсмены, в том числе и я, оказывали услуги по защите бизнеса не только друзьям и близким, но и многим нынешним олигархам из казахстанского списка Форбс. Были драки и разбирательства, но криминала, за который меня можно было привлечь к уголовной ответственности, никогда не было. Иначе бы контора уж точно что-нибудь бы «нарыла», и затем закрыла бы меня!».

Кто видел и куда делись 4 миллиона долларов США?

Тогда мы задали вопрос о происхождении оперативных съёмок КНБ с первыми признаниями Токмади в убийстве Татишева, сделанными на месте совершения преступления. Эти кадры легли как в основу доказательной базы обвинения следственных органов, так и сценария документального фильма. Почему 5 лет назад Муратхан признал свою вину перед объективом телекамеры КНБ?

«Я говорил уже, что в ходе следствия мои родные и близкие подверглись гонениям и тотальным репрессиям, поэтому для их спасения мне пришлось оговорить себя в угоду КНБ! Комитетчики написали мне текст признательных показаний в убийстве Ержана, а я зачитал его с помощью суфлёра перед объективом телекамеры КНБ. Тогда это была вынужденная мера, своего рода тактический манёвр». 

Непонятным для нас остался момент с 4 миллионами долларов, которые стали оплатой за убийство главы БТА-банка. В материалах уголовного дела написано, что Мухтар Аблязов на правах главного акционера и учредителя БТА-банка списал их Токмади в счёт погашения его долга перед этим финансовым учреждением. Авторы фильма «Звали его Мурка» и другие журналисты говорили, что деньги якобы поступили на оффшорный заграничный счёт Токмади через жену Аблязова Алму. Получается, что доллары были виртуальными и их никто не видел вживую?

«В материалах уголовного дела эта сумма появилась после свидетельских показаний моей бывшей жены Светланы. Она подверглась мощному психологическому прессингу со стороны КНБ после спешного отъезда за границу моей нынешней супруги Джамили с нашими детьми. Светлане пришлось сказать по моей просьбе, в присутствии полковника Искакова, что она якобы видела кейс с долларами у меня дома. Следователи, таким образом, сложили пазлы и заявили, что я убил Ержана ради 4 млн долларов».

По словам Токмади, он не получал от Аблязова никаких долларов.

«Во-первых, моя компания «КазСтройСтекло» после вынужденного ухода из БТА-банка рефинансировалась в Темир-банке, так что у меня не было никаких финансовых обязательств перед БТА. Во-вторых, Аблязов не мог списать никому столь крупный долг в обход других учредителей и иностранных аудиторов, ежегодно проверяющих финансовую отчётность БТА-банка. Про оффшорные счета я вообще ничего не буду говорить, так это глупо. Ещё раз повторяю: я не имею отношения к убийству Ержана Татишева, поэтому в этом деле рано ставить точку!».

Реакция Запада

В беседе Токмади неоднократно подчёркивал, что сотрудники межведомственной следственно-оперативной группы КНБ преследовали его семью в 2017 году. Мы попросили его привести конкретные примеры таких гонений.

«Комитетчики угрожали запрятать за решётку моего старшего сына от первого брака и усложнить жизнь моих сестёр и близких друзей. Они обанкротили наше семейное предприятие, чтобы выбить материальную основу под нашими ногами. Против моей жены Джамили, которая встала на мою защиту, они незаконно возбудили 3 уголовных дела. Сначала за хранение оружия и лжесвидетельство, а затем, когда она спешно уехала с детьми за границу, то ещё и за незаконное пересечение госграницы РК. В конце концов мой племянник Бекен Иманкалиев – единственный очевидец якобы моей встречи с Аблязовым, умер в 2018 году. Замечу, что он скончался после долгого пребывания на конспиративной квартире, а затем в госпитале КНБ!».

По словам Муратхана, его семья какое-то время жила в Польше, так как эта страна не экстрадирует иностранных граждан по запросу Генпрокуратуры Казахстана. К тому же, в Варшаве находится офис международной правозащитной организации Open Dialog, которая помогла его жене Джамиле в октябре 2017 года при подписании резолюции ПАСЕ о признании Муратхана Токмади политическим заключённым. На Западе он считался жертвой тоталитарного режима Назарбаева!

Тюремные будни

В открытом письме президенту Муратхан сетовал, что прокуроры после заключения сделки с ним не выполнили своих обязательств. Сначала они обманули, не добившись в суде назначения для него мягкого наказания за убийство банкира, а затем не настояли на его условно-досрочном освобождении из колонии. Мол, такими были договорённости между ними. Токмади полагает, что тем самым недобросовестные сотрудники надзорного органа дискредитировали саму суть процессуальных соглашений о сотрудничестве.

«Я, в отличие от них, сдержал слово, признав свою вину по всем пунктам обвинения и отсидев положенный срок. Напомню, что один день пребывания в следственном изоляторе засчитывается за 1,5. Я пробыл в алматинском и таразском СИЗО с 2017-й по 2020-й годы, вот и считайте, сколько я отсидел? 1822 дня и ещё 750 дней в жезказганской колонии. Получается, в общей сложности 7 лет! По закону, меня должны были досрочно освободить после отбытия не менее половины срока, то есть после 5 лет заключения. Однако жезказганский суд вместо 6 лет скостил мне лишь 6 месяцев!».

Для того, чтобы выйти на волю раньше отмеренного судом срока, осужденному требуется выполнить 2 условия – иметь в активе положительную степень поощрения (пресловутое «примерное поведение» – прим.авт.) и погасить материальный и моральный ущерб потерпевшей стороне, если об этом сказано в приговоре суда. Что же мешало Муратхану выйти условно-досрочно на свободу?

«Формальным поводом к отказу в УДО стали взыскания администрации жезказганской колонии, что я несколько раз нарушил правила режима содержания осужденных. Например, не заправил «шконку», не сделал влажную уборку в своей «хате», читал намаз и т.д. Главным мотивом отказа судов в моём УДО стало отсутствие у меня поощрений со стороны лагерной администрации. А их и не могло быть, потому что я содержался в одиночной камере. Что касается выплаты компенсации потерпевшей стороне, то я ничего не должен семье Татишевых, потому что в приговоре жамбылского областного суда нет ни слова о компенсации!».

По словам Муратхана, он не собирается мириться с такой несправедливостью. Его адвокаты делают сейчас всё возможное для того, чтобы облегчить его участь и привлечь к ответственности виновных должностных лиц за системные нарушения закона.

«Как говорил когда-то товарищ Сталин: «У каждой ошибки есть конкретная фамилия!». Поэтому нам предстоит выяснить, кто именно стоял за всем этим произволом, и затем добиться их наказания по всей строгости Закона!».

Мы поинтересовались у Муратхана условиями его  содержания в заключении.

«В отличие от других осужденных, которых этапируют в колонии после вступления приговора суда в законную силу, меня незаконно продержали в следственном изоляторе КНБ по г.Алматы свыше 3-х лет. Только 1 октября 2020 года меня увезли на спецчартере в жезказганскую колонию строгого режима, где изолировали от внешнего мира. Меня лишили законного права на краткосрочные и длительные свидания с родными, переписку и телефонные разговоры с ними, замуровав в одиночную камеру на 2 года. Мне даже не передали фотографии моих 4 внуков, которые родились за то время, пока я сидел!».

А есть разница между нынешними условиями содержания в алматинском СИЗО и жезказганской колонией строгого режима?

«Конечно же, есть! Это небо и земля: в лагере я сидел в одиночной камере общей площадью 5 кв.м, без всяких удобств. Только в конце 2021 года мне провели туда радио и установили телевизор. В алматинском следственном изоляторе меня в ноябре 2022 года перевели на облегчённые условия содержания, так как у меня изменился статус: я стал потерпевшим по делу о пытках в КНБ. Сижу сейчас в одиночной камере площадью 10 кв.м, нормально питаюсь, смотрю телевизор, общаюсь по таксофону с близкими, встречаюсь с женой и детьми, и прохожу медобследование в частной клинике».

По словам Муратхана, сейчас его адвокаты добиваются восстановления его нарушенных прав, как осужденного. Есть уже первые успехи.

«Благодаря усилиям прокуратуры г. Алматы и администрации СИЗО мне восстановили пока часть нарушенных ранее прав на длительные и краткосрочные свидания и телефонные переговоры. За это я им благодарен!».

Мы осторожно поинтересовались у Муратхана, помогает ли ему в тюрьме негласный титул «криминального авторитета», который ему "присвоили" когда-то сотрудники управления по борьбе с организованной преступностью ДВД г.Алматы?

«Если говорить об отношении ко мне других осужденных, то я и моя семья пользуемся их уважением за нашу бескомпромиссную несгибаемую волю к победе и за то, что я активно борюсь за свои права. К тому же, меня знают, как благочестивого мусульманина, состоявшегося бизнесмена и спортсмена. У меня нет никаких титулов в преступной иерархии!».

Почему же тогда Токмади сидит сейчас в одиночной камере алматинского СИЗО, а не в общей? Уж не остерегается ли он провокаций со стороны силовиков или других осужденных?

«Я сам попросил администрацию учреждения выделить мне одиночную камеру, потому что за годы отсидки привык к одиночеству. Мне нужна тишина и спокойствие, а в общей камере или бараке это невозможно! Что касается провокаций со стороны силовиков, то меня эта проблема не особо настораживает, поскольку я готов морально, психологически и физически противостоять любым нападкам извне!».

Планы на будущее

Есть ли Токмади куда возвращаться после освобождения из мест лишения свободы?

«Конечно же, есть куда. У меня же ничего не конфисковали по приговору суда. Есть 5-комнатная квартира в Алматы, где я и планирую жить дальше со своей семьёй. Сразу скажу, что я не собираюсь эмигрировать в будущем из нашей страны, а останусь здесь».

Чем он планируется заняться?

«Планирую посвятить себя общественной деятельности, займусь агропромышленным бизнесом в области органического земледелия и допишу автобиографическую книгу «Кахар: ответный удар», которую я начал писать в СИЗО и лагере».

А что насчёт предприятия «КазСтройСтекло», которое он построил в 2003 году? Оно было вполне преуспевающим. Даже получило премию «Алтын Сапа» в номинации «Лучшее производственное предприятие Казахстана в 2008 году». Заказы на остекление фасадов жилых и нежилых домов поступали со всего Казахстана. По иронии судьбы фирма остеклила даже здание жамбылского областного суда и витраж скамьи подсудимых.

«Увы, моё успешное детище – отечественный флагман стеклопереработки с производственно-складскими площадями  20 тыс.м2, с земельным участком в 6 га и хорошей инфраструктурой, умышленно довели до банкротства, чтобы передать потом в другие руки. Но ничего, как бизнесмен, я думаю наверстать потом упущенное».

Напоследок мы спросили Муратхана, чувствует ли он угрызения совести за гибель своего друга Ержана Татишева?

«Моя совесть чиста и перед людьми, и перед Всевышним. Мне не стыдно за прожитые 56 лет. Я воспитал хорошими людьми пятерых своих детей, а они в патриотическом духе моих внуков. Я построил дом, посадил дерево, возвёл мечети и заводы, создал рабочие места на 1000 мест, помог детским домам и спортивным школам, пропагандировал развитие в нашей стране таких видов спорта, как бокс и триатлон. Я не обворовывал страну и не распиливал госбюджет, так что мне не в чём себя упрекнуть. Что касается трагической гибели Ержана, то, возможно, в его смерти были заинтересованные лица, поэтому он ушёл от нас в таком молодом возрасте».

Выходит, что гибель Ержана Татишева была предопределена, и его невозможно было спасти?

«Скажу так: если бы его телохранитель-водитель Сергей Козликин не посадил бы его за руль, вовремя поставил бы ружьё на предохранитель, то возможно, трагедии на охоте не произошло! Козликин – выпускник алматинского погранучилища КНБ и Академии внешней разведки РФ, он работал во вневедомственной охране МВД и по договору отвечал за безопасность клиента - Ержана Татишева. Он хорошо разбирался в огнестрельном оружии, поэтому он не должен был допустить ЧП, а он не доглядел...».

Напоследок мы спросили у Муратхана, с кем он себя ассоциирует, на кого равняется по жизни?

«Я не сравниваю себя с киношным Крёстным отцом, как это утверждали авторы лживой телепередачи в 2018 году. С интернатских времён я всегда брал пример с легендарных личностей, изменивших мир. Например, с опального советского маршала Константина Рокоссовского, который так же, как и я, частично лишился слуха из-за пыток и побоев в лагерях. Сталин, убедившись в пустоте «скамейки запасных», вовремя освободил его из ГУЛАГа, и Рокоссовский внёс достойную лепту в спасение мира от фашистской чумы в годы Второй мировой войны. Я тоже хочу принести пользу Родине! Только мне сначала надо реабилитировать себя».

Как Токмади может охарактеризовать себя сейчас, свой необычный статус "осужденного потерпевшего"?

«Пока что я считаю себя личным узником старого режима, перешедшего на баланс Нового, вроде бы справедливого Казахстана. Я думаю так потому, что не вижу кардинальных изменений в своей судьбе. Я отсидел свой срок, и должен уже сейчас выйти на свободу с чистой совестью, но меня по-прежнему держат почему-то в неволе», – говорит Токмади. 

От редакции

Мы выслушали мнение осужденного Муратхана Токмади о событиях 2004 и 2017 годов. Сейчас мы обращаемся к потерпевшей стороне – семье Татишевых, с просьбой высказать свою точку зрения о заявлениях и предположениях Токмади по резонансному делу об убийстве главы БТА-банка Ержана Татишева. Нам нужно выслушать обе стороны конфликта, чтобы быть объективными и беспристрастными.