Еще один международный арбитражный иск на полмиллиарда долларов предъявлен Казахстану. Предмет спора – месторождение нефти Кемерколь в Атырауской области. Подробности в материале обозревателя Orda.kz, аналитика по нефти и газу Каспийского региона Артура Шахназаряна.
Непервоапрельская шутка
1 апреля на сайтах, освещающих иски в международных арбитражах, появилось следующее сообщение:
«Нефтегазовая компания, зарегистрированная в Лондоне, проинструктировала адвоката по иску, поданному в соответствии с Договором к Энергетической хартии против Казахстана, где она потенциально требует сотни миллионов долларов за отзыв лицензии и потери своей местной деятельности».
Довольно быстро выяснилось, кто и за что подал иск Казахстану. Истцом оказалась малоизвестная британская компания Victoria Oil&Gas, в собственности которой два небольших месторождения в африканском государстве Камерун: морское месторождение Матанда, газовое Лонгбаба, а также небольшое месторождение Западное Медвежье в Ямало-Ненецком автономном округе России.
Предмет иска к Казахстану – месторождение нефти Кемерколь в Кызылкогинском районе Атырауской области.
Британцы получили лицензию в 2006 году. Два года добывали нефть, пока в 2008 году экономический суд Атырауской области не отозвал лицензию и не передал ее некому ТОО «Бакыт Тау». Впоследствии это право на добычу у «Бакыт Тау» приобрела компания «Ап-Нафта Нефтетрейдинг», владельцем которой называют Ибрагима Акдрашева. А в известном Панамском досье совладелицей этого ТОО называют жительницу Кульсары Райхан Булекову.
По случайному или неслучайному совпадению, но супругу Ибрагима Акдрашева тоже зовут Райхан. Впрочем, юридически «АП-Нафта Нефтетрейдинг» является добросовестным приобретателем месторождения и к делу об отзыве лицензии у британцев не имеет отношения.
Но что это за месторождение, ставшее причиной еще одного международного иска к Казахстану?
Прямо скажем, не очень-то привлекательное, проблемное. Сначала запасы открытого в 1991 году месторождения Кемерколь оценивались неплохо – в 15 млн тонн, но в реальности большая их часть представляет собой тяжелую нефть и битум. Так что впоследствии произошла переоценка в сторону снижения до четырех миллионов общих и всего лишь одного миллиона тон нефти извлекаемых запасов.
Несмотря на отзыв лицензии, в 2008-2009 годах месторождение Кемерколь не было изъято в балансовых документах Victoria Oil&Gas. Согласно финансовой отчетности компании, директорат создал резерв в размере 35,5 миллионов долларов США под балансовую стоимость актива Кемерколь.
В 2009 году британцы писали в своем финансовом отчете: «Мы будем продолжать бороться за свои позиции в рамках ограничений правовой системы Казахстана и надеемся на положительный результат». Но долгосрочное экономическое значение Кемерколя в общем портфеле активов «Виктории» было сведено к минимуму. Они ждали своего часа 12 лет и дождались.
На днях они пошли в международный арбитраж и 35,5 млн долларов на балансе в иске трансформировались в полмиллиарда. Ставка сразу скакнула выше «дела Стати». Нет сомнений, что мы имеем дело с новым ходом хорошо знакомого противника. Вероятно, иск инициирован и спонсируется бизнес-кругами, близкими к молдавскому бизнесмену Анатолю Стати. Ничего нового.
Министерству юстиции Казахстана удалось чего-то там приостановить по аресту залогового имущества в Нидерландах и Бельгии. И уже традиционно Казахстан мгновенно получил в ответ новый арбитражный иск.
Этот пинг-понг ценой в миллиарды стал судебной рутиной.
С 2010 года обиженные инвесторы перестали бояться проигрывать, нести судебные издержки и смело максимизируют суммы понесенного ущерба. Стиль юриста, как почерк человека, тоже вычисляем, и в этих делах речь идет об одном почерке. Кто-то спонсирует и страхует вереницу арбитражных дел. Элите Казахстана объявлена финансово-сырьевая война.
Эта версия, помимо прочего, объясняет причину, которая заставляет казахстанские власти не сдаваться и продолжать давно уже безнадежное дело Стати. Оно давно проиграно, но кто-то понимает, что там до кучи старых и забытых дел. От Казахстана хотят получить нечто больше, чем просто сумму, присужденную арбитражем. Такова цена игр с законом, а называя вещи своим языком – беззакония.
То что начиналось с двух небольших газовых месторождений Боранколь и Толкын выросло до иска, посягающего на долю в проекте века Кашаган.
Призрак Кашагана виден в этом деле все отчетливее.
Достаточно задаться некоторыми вопросами. Почему истцы в качества залога после своей победы выбрали именно долю Казахстана в Кашаганском проекте? Они могли выбрать что-то не такое громкое, но более надежное, мало ли в офшорах казахстанской собственности и активов. У истцов было достаточно времени после своих побед запустить принудительный запуск продажи залогового актива, но они сами перевели все в режим ожидания.
Предполагаю, они ждут конец 2021-начало 2022 года, когда завершается первая фаза освоения месторождения Кашаган. В 2022 году консорциум должен представить «План дальнейшего освоения Кашагана до конца срока контракта», так называемый этап «ПоМ».
В этой точке бифуркации может произойти многое.
Казахстан может не дать своего согласия на параметры ПоМ, представленные консорциумом. Акционеры консорциума никогда не отличались единством мнений. У западных компаний вызывает беспокойство само участие в проекте китайцев, а это уже геополитика. При этом китайцы могут увеличить свое участие. Их планы и цели на Кашаган могут сильно отличаться от западных партнеров. Тут потенциально заложен конфликт.
Иметь средство влияния на казахстанские власти в таких условиях – это козырная карта.
В 90-х и начале нулевых в Казахстане смотрели в рот каждому встречному-поперечному, кто называл себя инвестором. Публика на фоне Кашагана и Тенгиза хлынула разношерстная, лицензии давали легко, чуть ли не на устных обещаниях. А потом начался грубый и часто несправедливый отъем. Власти чувствовали себя в своем праве, как дали – так и отняли. Ну а сейчас – что посеяли, то и жнем.
