Каннский дневник: критик Де Ниро, «Два прокурора» и Богородица Жюльет

Начавшийся во вторник 78-й Каннский кинофестиваль потихоньку набирает обороты – на Лазурном берегу уже состоялось несколько громких премьер, но главные ещё впереди. О быте журналистов, скандально-ярком открытии и первых показах прямиком из Франции рассказывает кинокритик Рамазан-Малик Елеусиз.

Кастовая система и электронные очереди

Несмотря на свободу, которую Каннский фестиваль позволяет себе в программах, он всё ещё остаётся одним из самых консервативных по отношению к своим многочисленным гостям. Путь журналиста начинается с определения его места в общей иерархии: тварь он дрожащая или обойдётся без очередей – физических и виртуальных.

Жёлтые – для неофитов, чуть выше голубые, затем розовые, белые и небожители – белые с точкой. Чем выше ваш ранг, тем больше билетов выделяет фестиваль.

Решающее значение это приобретает, когда приходит время регистрироваться на показы. Каждый день ровно в 7 утра на сайте публикуют билеты на все предстоящие мероприятия. Мой бейдж голубого цвета, поэтому окно регистрации для меня длится от 30 секунд на полноценные премьеры и до трёх-пяти минут на повторные показы. Как следствие – недосып, фрустрация и круглосуточный мониторинг сайта в попытке поймать билеты, от которых кто-то отказался.

Зато в фестивальном дворце для журналистов организована солидная по размеру пресс-зона с несколькими террасами, завораживающими пейзажами, бесплатными напитками и – важно! – розетками.

Обновлённый дресс-код

Другая старомодная особенность Канн – обязательный дресс-код. В том числе для журналистов. Если вдруг вы получили возможность заявиться на гала-премьеру фильма (в одном зале со съёмочной группой), то выглядеть нужно соответствующе: смокинг и бабочка для мужчин, вечернее платье для женщин. И никаких кроссовок – это прописано отдельно.

В нынешнем году снобизм организаторов взял новый виток. На красных дорожках «ради приличия» запретили «наготу», а «для удобства окружающих» под запрет попали также «пышные наряды». Говорят, Холли Берри, избранной в жюри основного конкурса, пришлось менять наряд в последний момент.

А секьюрити в Каннах славятся своей дотошностью: в 2015 году здесь разгорелся скандал, когда группу женщин не впустили в кинозал из-за обуви без каблуков.

Тарифы, Трамп и Палестина на открытии

Начался фестиваль, как водится, со скандала. 

Сначала с политической речью выступила председательница жюри Жюльет Бинош. Французская актриса в костюме Богородицы прошлась по всем актуальным проблемам: мизогиния, климатические катастрофы, военные конфликты. Особенно она выделила палестино-израильский конфликт и гибель Фатимы Хассуны: палестинская журналистка участвовала в создании документальной картины «Положи свою руку на душу и иди», отобранной к участию в фестивале всего за день до её смерти. Фатима погибла в результате бомбардировки.

Политический тон поддержал Роберт Де Ниро, которому дали почётную «Золотую пальмовую ветвь» за вклад в кино. Вручал награду коллеге Леонардо ДиКаприо, вспомнивший и многолетнюю историю совместного творчества, и то, как Де Ниро в своё время запустил его карьеру, выбрав в партнёры для фильма «Жизнь этого парня».

Сам ДеНиро неожиданно обрушился с критикой на Трампа, который недавно предложил обложить стопроцентным тарифом все фильмы, снятые за пределами США. Такая мера бьёт в первую очередь не по иностранному кино, а по самим американцам, которые зачастую снимают фильмы за пределами страны, чтобы сэкономить деньги.

Подытожил церемонию специальный гость Квентин Тарантино, прокричавший со сцены во весь голос, что фестиваль официально открыт, а затем бросивший микрофон и убежавший за сцену.

Прецедент дебютантки

Хотя технически первым фильмом фестиваля стала новая версия «Золотой лихорадки» Чарли Чаплина (а также три украинские картины, чей показ был организован вне конкурса), официально открылся фестиваль французской лентой «Уехать однажды».

До смешного глупый мюзикл рассказывает историю, равноудалённую от всех проблем, перечисленных словами со сцены. Девушка Сесиль работает шеф-поваром в столичном ресторане, но вынужденно возвращается в родной провинциальный городок, когда её отец переносит инсульт. Там она встречает свою девичью любовь Рафа, однако в Париже её ждёт жених, от которого она к тому же втайне беременна. Каждый сюжетный ход этой наивно-пустой комедии выглядит шаблонно, а скромные музыкальные номера, невзначай разбросанные тут и там, только усиливают слегка пародийный эффект.

У Амели Боннен в послужном списке прежде были только короткометражные работы.

Безвыходный советский карцер от Лозницы

Основной же конкурс открыл фильм «Два прокурора» украинского режиссёра Сергея Лозницы с Александром Кузнецовым в главной роли. В его основу легла одноимённая повесть Георгия Демидова – советского физика, прожившего 14 лет в ссылке на Колыме.

В центре сюжета молодой прокурор, к которому случайно попадает жалоба от одного из заключенных ГУЛАГа. С самого начала ясно, что герой затеряется в коридорах, кабинетах, переходах и лестничных клетках ужасающей тюрьмы, сам оказавшись за одной из бесконечных решёток. Лозница не пытается удивить зрителя, его история как раз о предопределённости поисков «коммунистической» (или любой другой) справедливости в рамках устоявшейся системы. Хотя с первых минут понятно, что критика его обращена отнюдь не в прошлое России.

Проблема в том, что художественные средства, которыми он эту мысль доносит тоже не пестрят разнообразием.

А неподвижная камера и выцветшая картинка помещают зрителя в удушающий карцер советской эпохи, из которого нет выхода.

К сожалению, всё это мы видели уже сотни раз на сотни разных тонов. Получается такая притча о сталинизме «для самых маленьких». Душно, страшно и жутко скучно.

Жизнь вне основного конкурса тоже бурлит. «Особый взгляд», вторую по значимости программу, открыла трогательная драма Promised Sky о группе нигерийских мигранток в Тунисе.

В рамках «Недели критики» показали «В интересах Адама» о педиатре, сражающемся с идиотизмом родителей.

А в «Премьеры» попала неожиданная драма о взрослении немецкого подростка из семьи высокопоставленного нациста в канун краха Третьего Рейха. Картину немецкого режиссёра, известного по триллеру «Золотая перчатка», уже прозвали злым двойником «Кролика Джоджо».