Экс-министр финансов: нашим политикам не хватает открытости

Экс-министр финансов, глава АФН и государственный деятель Болат Жамишев в интервью Exclusive.kz. рассказал о макростабильности и конкуренции государства и банков второго уровня.

По мнению Жамишева, у казахстанских политических деятелей недостаточная открытость.

«В нашей политической жизни не хватает большей открытости и самостоятельности всех тех, кто волей или неволей относится к политическим деятелям. И мне нравится, что наша политическая культура начала дрейфовать в сторону большей открытости».

Тем не менее, политик считает, что проблема взаимоотношений центра и регионов будет существовать еще долго.

«Для ее решения необходимо решить вопрос политического уровня – каким образом сохранить плюсы централизации и одновременно повысить самостоятельность регионов. Это две задачи, между которыми нужно найти баланс, поскольку у нас унитарное государство. Функции министерства регионального развития в большей степени касались развития инфраструктуры регионов. Для реализации этих задач через него распределялись целевые бюджетные трансферты на жилищное строительство, водоснабжение и водоотведение».

Спикер отмечает, что министерство занималось вопросами государственного регулирования в отрасли жилищного строительства, а также земельных отношений. То есть, по сути, оно не определяло политику взаимоотношений центра с регионами.

«Поэтому, я не думаю, что это министерство, даже если бы не было реорганизации правительства, долго функционировало», – считает политик».

По мнению Жамишева, министерство регионального развития было только администратором крупных бюджетных программ, даже если и участвовало в их формировании.

«Функционал у министерства был достаточно большой по трудоемкости и в целом стоимости, но это трудно назвать формированием региональной политики».

Жамишев считает, что на сегодняшний день институты развития восполняют недостаток дешевого и длинного фондирования.

«Сегодня экономика испытывает недостаток дешевого и длинного фондирования. Собственно, институты развития призваны этот недостаток восполнять. Они фондируются за счет бюджета и несут в себе плюс в виде дешевых ресурсов, но в целом, следует признать, их деятельность можно характеризовать и с другой стороны, а именно, они искажают стоимость фондирования на рынке, конкурируя с частным сектором и ухудшая условия для его развития».

«Институты развития создают конкуренцию частному сектору, чем ухудшают условия для его развития».

«Конкуренцию, безусловно, нужно убирать. Но, как всегда, дьявол кроется в деталях. Например, Банк развития, который я возглавлял, является одним из крупнейших в Казахстане по ссудному портфелю, если вести речь о долгосрочных займах корпоративному сектору. Конкурирует ли он с банками? Безусловно. Хотя, конечно, в его мандате, которому банк старается следовать, кредитование крупных проектов, которые коммерческим банкам, даже если бы не было БРК, сложно было бы обслуживать. Но правда и то, что на рынке тогда искали бы иные формы для фондирования этих проектов», – отмечает Жамишев.

«БВУ по стоимости кредитования не могут  конкурировать с государством».

«Эта мера поддерживает краткосрочное развитие экономики, но подрывает долгосрочные цели развития. Если правительство будет придерживаться заявленной контрцикличности в своей денежно-кредитной и фискальной политике, что означает поддержку только в сложные периоды, то, в идеале, ситуация должна измениться. Но проблема в том, что, когда экономика садится на такую иглу, с нее очень сложно сойти. Все эти инструменты поддержки начали оказываться в кризисном 2007 году, и продолжают использоваться в течение 13 лет. В общем, пока у нас не получается с контрцикличностью».

«Гипотетически, возможно, государство будет вынуждено отказаться от прежних объемов господдержки».

«Поскольку ресурсы государства и Нацфонда не безграничны, такое возможно, если продолжать и дальше так действовать. Если нефтяные доходы сохранятся, то эта практика может продолжаться достаточно долго. В любом случае, правительство декларирует свою приверженность контрцикличным подходам. Но сделать это не просто. Здесь нужно быть очень осторожными в расширении инструментов поддержки, а неэффективные точно нужно убирать. Экономика не ощутит удара, если от каких-то бюджетных вливаний было мало эффекта».

Финансист рассказал о причинах удорожания денег и стабильности нацвалюты.

«Макростабильность – это непрерывный процесс. Инфляция была и остается высокой. Это то, что съедает доходы и требует постоянных бюджетных вливаний в социальную сферу. Это то, что приводит к удорожанию денег и невозможности формировать долгосрочные обязательства у финансовых институтов, чтобы затем дешевые, длинные деньги вкладывать в экономику. Понятно, что последствия у этой нестабильности значительные. Стабильность нацвалюты – это тоже показатель макроэкономический и здесь о достижении макростабильности пока говорить не приходится. Можем говорить о проблемах, которые из-за ее отсутствия возникают», – комментирует финансист.

По его словам, после введения тенге денежно-кредитная политика была направлена на то, чтобы спустить инфляцию с тысяч процентов к двузначным показателям.

Но себя Жамишев реформатором не считает.

«Я никогда не занимался воплощением тех задач, которые нужно было делать вопреки всему. Реформаторы – это те, кто не только имеют нетрадиционный взгляд на решение тех или иных задач, но способны их решать, даже если это приходится делать вопреки обстоятельствам или выстроенной политике. С такими людьми я сталкивался, как и с людьми, которые называли реформами то, что ими никак не являлось. Хорошо, когда реформаторы есть. Плохо, когда их нет».

«На каждом этапе всегда очень важно критически смотреть на то, что происходит».

«Я не имею в виду «копошение» или «латание дыр», а действительно реформы. Роль личности в таких делах очень важна. Были ситуации, когда приходилось отстаивать свою точку зрения. Но, наверное, только в 90-х годах я слышал от своих коллег такие слова: «Ты думаешь, в какой стране придется жить твоим детям?» Я не имею в виду официальные доклады, а аргумент при закрытом обсуждении, не на публику. Хотя, возможно, я просто больше не присутствую на таких встречах».