Хит-джаб сезона: история, политика и споры вокруг "тренда" покрытых и ухода в религию

"Казахские блогерши-миллионницы покрывают свои головы". Так звучит новость, которая в последние месяцы вызывает шквал споров и домыслов. Насколько подобная ортодоксальность соответствует традициям казахского ислама? И что стоит за решениями девушек резко поменять свою жизнь, направив её в русло религии – в расследовании журналистов Orda.kz

Это первая часть из серии материалов. Продолжение читайте на Orda.kz в ближайшее время.

Образ некоторых казахстанских селебрити стал меняться с 2022 года. 

Певицы и блогерши, Instagram-модели, а также представительницы бьюти-индустрии, имеющие обширную аудиторию и сферу влияния на молодое поколение, внезапно стали пропагандировать религиозный образ жизни и облачились в хиджабы. Откровенные фотографии и далекое от канонов ислама прошлое девушки старательно вычищают с просторов интернета. 

Некоторые удаляют даже рекламные посты, другие встраивают сотрудничество со знаменитыми брендами одежды и косметики в свой новый облик, продолжая появляться пусть и в длинных, но часто в слишком облегающих нарядах и ярком макияже.

Девушки называют свое решение продуманным и не быстрым. Однако, никто из них не спешит отказываться от публичности, которая явно приносит средства. Тем временем общественность гадает: есть ли у всех этих перемен общая причина или это просто влияние моды и желание девушек найти богатого жениха, нацепив маску благообразности? Чтобы разобраться в корнях явления, Orda.kz подготовила серию материалов. И начнём мы с истории и политики.

Из истории глав не выкинешь

Ювелирный дизайнер Ильяс Сулейманов, философ и историк имеет свою точку зрения на происходящее и считает, что отсутствие точной статистики не позволяет утверждать, что количество блогерш, которые облачились с хиджабы, увеличивается. 

"Да, идёт возвращение к своим корням. Насчёт арабизации, если из 20 миллионов населения две тысячи этим занимаются, то это одна десятая процента и это вообще не стоит того, чтобы это обсуждать".

Историк говорит, что там, где имеет место быть высвобождение своей культуры, термин “архаизация“ неуместен и некорректен.

"Я думаю, это очевидно. Все свои главные награды я получил за разработку стиля этномодерн. А это синтез наших древних традиций и дизайнерских трендов. Сейчас этот стиль всё больше набирает популярность". 

Впрочем, совсем сбрасывать со счетов феномен моды, по его словам, тоже не стоит. Он отметил, что сейчас возвращается стиль 60-х, и многие женщины в мире носят платки именно по этой причине.

Так каким же был казахский ислам?

Сулейманов рассказывает, что окончательно ислам утвердился в конце XIX века, о чём есть многочисленные свидетельства, в частности,  Чокана Валиханова.

"Утверждение ислама было только благодаря миссионерам, которых прислал на территорию Казахстана Султан Бейбарс. Это известный мамлюкский правитель, этнический кипчак, прославившийся своими победами над крестоносцами, монголами Кетбуки и хана Хулагу".

Он отмечает, что становление ислама на степных просторах Казахстана было долгим – потребовалось более тысячи лет. При этом классический степной вид ношения платка историк иллюстрирует так:  

Платок и статус

Теолог Расим Челидзе считает, что так называемый современный тренд, нужно рассматривать не только с точки зрения религии, но и истории. 

"Женский головной убор имеет очень древние корни. Бытует мнение, что этот элемент одежды указывал на её особый статус в обществе. Например, в период шумеров головные уборы носили только служительницы храмов, посвятившие себя богам и храмовые блудницы, имевшие особое положение в обществе".

По словам историка, всё циклично, и после упадка шумерской цивилизации законами Хаммурапи обязательство ношения женщинами головного убора было снято. Однако в период ассирийцев правило возобновили, но теперь голову покрывать должны были не только служительницы храмов, а также замужние и вдовы. При этом рабыням, наложницам и уличным блудницам надевать платок запрещалось. 

"Если наложница или рабыня надевала головной убор, её наказывали. Если мужчина надевал платок на наложницу или рабыню при свидетелях, его обязывали жениться на ней. То есть головной убор был критерием, определяющим особое положение женщины в древнем обществе".

Расим Челидзе отмечает, что влияние головного убора распространилось практически на весь Ближний Восток. В доисламский период в арабском мире эта деталь одежды также указывала на положение женщины в обществе и её социальный статус. 

"Такое же отношение к головному убору мы видим в период первых мусульманских правителей. Известен случай, когда халиф Омар, заметив наложницу в головном уборе, заставил снять его, так как она не имела права надевать его".

Также Челидзе упоминает, что религиозную окраску головной убор женщины получил позже благодаря исламским правоведам, которые определяли нормативы поведения человека в обществе, руководствуясь тремя аятами из различных глав Корана (33:53, 59; 24:30-31).  

"Причиной того, что мусульманки покрыли головы, стали богословы, которые определили волосы женщин как аурат (срамное место). А что говорит Коран именно о головном уборе женщины и каким образом ей скрывать свои волосы? Ничего не говорит!" 

По словам Челидзе, каждому кораническому повествованию предшествуют определённые причины ниспослания (асбаб ан-нузуль), в которых нужно отслеживать конъюнктуру VII века и всегда исследовать аяты в контексте предыдущих и последующих. Касательно упомянутых аятов, речь в них, в свете рекомендации (т. к. наказание за отказ не прописано), идёт о сбережении чести и достоинства жён Посланника (33:53, 59), так как покрывало (джильбаб) указывает на статус женщины в древнеарабском обществе, но определённо не несёт в себе религиозную и метафизическую значимость.

"В 30-31-х аятах 24-й главы Корана изначально рекомендуется мужчинам оберегать свои взоры и органы, а уже потом рекомендуется женщинам оберегать своё достоинство".

По мнению эксперта, просматривая аспекты причин ниспослания, можно вывести тысячи законов от каждого коранического слова на основе собственных фантазий, что сегодня и происходит. 

"Следовательно, чтобы избежать разных толков и не ввергать себя и своих близких в какие-либо рамки, считая это религией, следует понимать, что не всё золото, что блестит. И если мужчина оборачивается на женщину в хиджабе, дабы ещё раз посмотреть, можно с уверенностью сказать, что эта одежда абсолютно не исполняет роль оберега от мужских взоров". 

Также Челидзе ссылается на 26-й аят 7-й главы Корана, в котором именно благочестие (такуа) человека называется лучшей одеждой.

"При условии отсутствия благочестия человека, независимо мужчина он или женщина, любая религиозная активность является пустой, бессмысленной затеей". 

Динара Сатжан, освещая тему блогерок, пригласила на интервью Нурлана имама. Из большого полуторачасового видеоматериала ясна позиция самого имама по поводу происходящего. Он говорит, что у казахов не было слова "хиджаб". Был платок "кимешек". Подчеркивает, что кимешек был именно белый:

"Нужно носить орамал (платок). Однако не в наших традициях облачать себя полностью в чёрную одежду. Мы это говорим открыто. Кому-то это не нравится. Мы это знаем. В казахской традиции не принято закрывать лицо. Носили платок, кимешек, длинные платья. При этом на них были национальные узоры. В этом была наша уникальность. Мы должны вернуться к этому. Одеваться с ног до головы в чёрное – это подражание. Мы должны прекратить это".

Есть своё мнение по этому вопросу и у доктора исторических наук Закиш Садвокасовой. 

"В документах XIX века сохранились свидетельства российских чиновников, которые писали, что казахская женщина, в отличие от восточной, свободна. Она может войти в общество мужчин, спорить, участвовать в айтысе (состязании двух акынов). Многие казашки отлично играли на домбре, их знали в степи. Среди восточных женщин я не припомню, чтобы были такие. Никогда казашки не закрывали лица. Одевались в соответствии с возрастом и положением. Девушка могла ходить с непокрытой головой, а на свадьбу надевала саукеле. Замужняя – носила платок, пожилые женщины – кимешек. Но лицо было открыто всегда вне зависимости от положения и возраста".

Продолжая разговор об историческом аспекте одежды в исламе, профессор приводит в пример Турцию, где Ататюрк пытался снять паранджу с местных женщин.

"Что только не применяли и не говорили, как только не награждали тех, кто открывал лица, но процесс шёл медленно. Помог только указ, который разрешил ходить в парандже женщинам лёгкого поведения. А у нас светское государство, но не секрет, что и в Казахстане в последние годы распространяются нетрадиционные течения ислама. Так что тот факт, что мы получили свободу вероисповедания после развала СССР, имеет и негативные последствия. Ниша, которая образовалась после разрушения коммунистической идеологии, до сих пор не заполнена. И здесь огромное поле деятельности для миссионеров разного толка. Потому в обществе раскол мнений".

Профессор вспоминает, что после обретения независимости в Казахстан приехали миссионеры различных религиозных течений. И это был не только традиционный ислам и его виды: 

"Когда я работала в КазГУ, студенты рассказывали, что такие миссионеры часто выступали под видом преподавателей, например, бесплатно учили английскому, но постепенно уходили от основной темы в религию. Так что ещё в те годы использовались различные методы религиозной пропаганды".

Комментируя новые тенденции в Казахстане, профессор считает, что большая часть медийных личностей, которые надели хиджаб, просто пиарятся:

"Эти девушки должны показывать пример, блюсти каноны. Как минимум – проявлять уважение к старшим, но они элементарно не уступают место в транспорте пожилым. Сама была свидетелем. Так что я не верю в искренность этой одежды".

Рассуждая в целом о явлении арабизации, Садвокасова считает это шагом назад: 

"Наши прабабушки были более свободны, а ислам в степи имел другие формы по сравнению, например, с Узбекистаном. И по Конституции наше государство является светским. А те, кто нахватали по верхам религиозных знаний и пытаются учить, раздражают. Пусть расскажут эти блогерши об исламе, о его зарождении, канонах и атрибутах, не заглядывая в гугл. Уверена, что они не смогут. Да и в целом все эти новоявленные служители... Вчера он был партийным работником, сегодня – переобулся. Как можно говорить о принципиальности и порядочности?!" 

Из слов Закиш Садвокасовой можно сделать вывод, что для серьёзности образа у последователей любой из религий внимание должно быть сконцентрировано на знаниях и внутреннем наполнении, а потом уже на внешней атрибутике. Тогда это будет выглядеть солидно, достойно и не вызывать такого количества вопросов. К большому сожалению для медийных персон, их шаги, а также ошибки прошлого и настоящего рассматриваются под микроскопом. А интернет помнит всё.

Голоса из соцсетей

Журналистка Динара Сатжан спровоцировала споры в интернете, выложив в Instagram свой пост относительно ситуации с покрывшимися селебрити. Она поставила под сомнение быструю смену имиджа и образа жизни девушек, у которых ранее в аккаунтах были не "шелпеки по пятницам", а Ибица и Дубай. Также Сатжан сообщила, что якобы девушкам предлагали немалые суммы за облачение в хиджаб.

В ответ хейтеры тут же припомнили Сатжан видео с крещенских купаний, обвинили её в появлении в купальнике на публике и многобожии.

Астанчанка Иман Куаншкызы, известная в мусульманском мире рассказом о своём пути к вере, высказалась в Facebook:

"Сама Динара пока с платками не дружит, потому что в её "традиционном" исламе, видимо, женщина может делать всё, что хочет, в том числе выставить себя на обозрение в том виде, в котором приличная казашка ещё 50-60 лет назад постеснялась бы показаться даже перед своими родственниками, не говоря уже перед всем миром. Но мы же не про эти "традиции".

Волна критики в сторону журналистки привела к тому, что запланированное интервью Динары с одной из блогерш, основательниц онлайн-университета Анелей Алмазовой, сорвалось:

"Многобожие – один из больших грехов. В этом мире любой может преуспеть. А как не оказаться банкротом в следующей жизни? В связи с последними событиями отказываюсь от запланированного с вами интервью. Так как мой ислам для меня важнее", – написала Алмазова в своём Instagram.

Не осталась в стороне и экс-редактор портала визуальной журналистики VOXPOPULI.kz Жанна Ахметова: 

"Мне кажется, у нас очень мало истинно верующих с сильным иманом. В этом плане мне импонируют буддисты. Они никому ничего не доказывают, ни с кем не спорят, верят и поклоняются своему богу, несмотря ни на что".

Ахметова говорит о том, что верующие очень много спорят, гневаются, доказывают, защищают своё. Но сила убеждений и уровень веры не должны позволять этого:

"Если мне скажут, допустим, что природа отвратительна или что мой дом неуютен или что мои дети плохие, единственно, какую у меня реакцию вызовут такие утверждения со стороны – это снисходительную улыбку. Я так люблю и верю в природу, в свой дом и своих детей, что у меня для спора нет причин. Такова моя сила веры в то, что Моё и в мои убеждения". 

Говорит, что сама она против поголовного принятия любой из религий, в которой имеется перевес в сторону патриархата. Так как то, что она видит, это унижение женщин. 

"Если бы ещё хоть что-то менялось с активной исламизацией в нашей стране. Мы же все видим, что всё больше людей приходят в веру. Но! Безопаснее у нас не стало. Скорее наоборот, насилие над детьми и женщинами растёт. Уважения друг к другу как не было, так и нет. Как воровали на всех уровнях, так и воруем. Как гробили свою землю, так и гробим".

Высказался на горячую тему в Facebook и адвокат Бауржан Азанов: 

"Знаете почему я не пишу постов о религии, хиджабах? Последние 13 лет я участвовал как адвокат в огромном количестве уголовных дел, связанных с разжиганием религиозной вражды (бывшая статья 164 и нынешняя статья 174 УК РК). Все эти уголовные дела заводили в отношении в основном мусульман за посты в соцсетях. За простые картинки или посты их приговаривали к жутким реальным срокам лишения свободы. Как все эти дамочки и не дамочки смело пишут посты о религии и их не привлекают к уголовной ответственности?"

Споры о наготе и верблюдах

Об интересной и очень спорной традиции Түйе шешу, бытующей в свое время на казахских тоях, в комментариях вспомнил пользователь фейсбук Дуйсен Кайратов.

Ритуал, когда полностью обнажённая девушка со связанными руками с помощью зубов могла развязать верблюда с добром и увести к себе домой, действительно, упоминается и во многих произведениях казахского искусства.

"Существование ритуала в XIX и даже начале XX века подтверждают два таких авторитета, как Байтурсунов и Маргулан. В кыргызских и казахских фольклорных текстах, повествующих о событиях указанного периода, ритуал описывается. Есть исследования на эту тему и у этнографа Рашида Кукашева", – пишет исследовательница казахской культуры Зира Наурызбай.

Считается, что на это шли малообеспеченные многодетные вдовы, которым верблюд был жизненно необходим в быту. Отмечается, что хотя женщина и должна была снять всю одежду, она могла прикрыться волосами, которые у казашек обычно были длинными и густыми, что позволяло закрыть большую часть тела, если не всю женщину целиком.

Алькей Маргулан в своей книге «Ежелгі жыр-аңыздар» («Древние эпосы и легенды») пишет, что Түйе шешу сохранился ещё со времён эпохи гуннов. Противники Түйе шешу уверены, что такое аморальное развлечение ничего общего не имело с казахскими традициями и что подобных постыдных вещей достаточно и в нынешнее время, и не стоит называть исключение традицией. Однако наличие неоднозначности мнений по поводу этого ритуала указывает как минимум на его допустимость в историческом контексте.

Согласно справке историка Ильяса Сулейманова, в степях Казахстана ислам утвердился в конце XIX века. Получается, что становление религии и ритуал с обнажёнными женщинами существовал примерно в одно и то же время. Отсюда возникает вопрос различий казахского и арабского ислама.

Теолог Расим Челидзе, говоря об этом обычае, отмечает два совершенно противоположных мнения:

"Если даже существовали такие традиции у казахов, то они не были распространены по всей степи, и, скорее всего, имели значимость для особой касты женщин. Некоторые историки и этнографы говорят, что в данном действии участвовали одинокие или овдовевшие женщины, которые забирали отвязанного верблюда с загружённым на него грузом в качестве вознаграждения. Некоторые же заявляют, что «отвязывание верблюда» не происходило перед взорами мужчин, а было строго в кругу женщин. Сторонники противоположного мнения и вовсе отрицают эту традицию, заявляя, что этого у казахов вовсе не было. Если учитывать, что это действие происходило среди женщин, то согласно мусульманской юриспруденции, быть обнажённой перед мусульманками считается дозволенным, исключая интимное место между пупком и коленями, которое категорически запрещается показывать даже женщинам одной религии".

Политический контекст

Казахстанский политолог Максим Казначеев в интервью Ia-centr.ru рассказал, что в стране уже сформирован социальный слой граждан, который будет "воспроизводить постоянный запрос на демонстративную религиозность".

Эксперт опасается, что афганский сценарий 2021 года, когда в стране случился переворот, который порушил светский политический режим, возможен и для Казахстана. 

Политолог поясняет, что архаизация и исламизация в Казахстане носят определённый характер, и это "подражание саудовско/катарско/эмиратской политической и экономической элите". При этом показательная религиозность становится синонимом богатства и власти, а также символом оппозиции.

Он считает, что для некоторых внутриэлитных групп из числа ближайшего окружения экс-президента религиозность была маркером личной лояльности и остаётся таковой сейчас, после прошлогодней попытки госпереворота. 

При этом попытка привнесения религиозности в повседневные практики началась в Казахстане именно с бюрократического сектора. 

"В период приблизительно с начала нулевых годов и до попытки госпереворота в январе 2022 года подчеркнутая религиозность была залогом успешного продвижения в бюрократической системе".  

Максим Казначеев отмечает, что в отдельные периоды до 80% казахстанских чиновников демонстрировали религиозность. Это становилось дополнительным социальным лифтом для молодёжи, решившей сделать бюрократическую карьеру.

По словам Казначеева, на данный момент социологические исследования в Казахстане показывают, что демонстративная религиозность стала важным показателем идентичности для четверти населения. В молодёжной среде этот показатель достигает 75%, если говорить о поверхностном соблюдении обрядов. И служит маркером своих и чужих.

"Это заблуждение" – ДУМК

Интересна позиция официальных органов относительно ситуации. На запрос редакции в Духовном управлении мусульман не ответили. 

Позднее в ходе пресс-конференции в СЦК советник председателя ДУМК Дуйсенбай Кенжетай, отвечая на вопросы журналистов, опроверг слухи о сотрудничестве религиозных деятелей с блогершами. 

Кенжетай отметил, что ношение платка – обязанность женщины, достигшей половой зрелости (15-16 лет), но в управлении не слышали о принуждении к ношению хиджаба или оплате за это.

"Это заблуждение. Советуем по возможности не распространять такие мнения".

На официальный запрос Orda.kz в КНБ ответили, что эта тема вообще не входит в их компетенцию и там не видят поводов для беспокойства.

Читайте также:

• Вера или деньги: зачем инстаблогерши массово переодеваются в хиджаб?
• Бизнес по шариату в Казахстане: как он устроен и что нужно знать