«Я больше не верю». Orda.kz поговорила с жителями затопленных пригородов Петропавловска

Утро 18 апреля началось для переселенцев из затопленных петропавловских пригородов с плохих новостей. Местный информационный портал «Петропавловск News» сообщил, что размер социальных выплат для пострадавших жителей региона будет сокращён с 200 до 100 МРП. Такое заявление в ходе своего визита в Петропавловск сделал президент Касым-Жомарт Токаев.

Слова первого лица вызвали шок у пострадавших, но, кажется, не стали для них неожиданностью. Например, после масштабного наводнения 2017 года за потерянное имущество акимат выделил пострадавшим по 16 тысяч тенге. «На цемент», как говорили тогда чиновники.

Отчаяние 

Сейчас жители, которых не смогли приютить родственники, в основном больные и старики, ютятся в спортзалах школ и колледжей и актовых залах домов культуры, превратившихся не то в огромные больничные палаты, не то в казармы. Здесь находятся те, кто всего за несколько дней потерял всё. Среди них — 36 жителей посёлка Заречный, который ушёл под воду одним из первых, ещё 9 апреля. Некоторые из них не в состоянии даже подняться с кровати, остальные разбирают гуманитарную помощь, которую привозят сюда представители различных фондов и волонтёры, — продукты питания, средства личной гигиены, одежду, обувь, постельное бельё.

Местных школьников на время ЧС перевели на дистанционное обучение. Но сотрудники школы — на рабочих местах: у входа в спортзал установили столы с компьютерами, а учителя объясняют людям, как восстановить документы, написать заявления и к кому обратиться для получения материальной помощи и социальной поддержки. 

Вера жила в Заречном. Её единственный сын погиб несколько лет назад в автокатастрофе под Екатеринбургом. Сноха выгнала её из дома, купленного за деньги от продажи Вериной квартиры в Петропавловске, оставшихся накоплений женщине хватило лишь на небольшой домик в пригороде. Там Вера и планировала доживать остаток жизни. Но всё изменилось в ночь на девятое апреля. 

— Спасатели приехали днём, сказали, чтобы мы готовились к эвакуации — идёт вода, а света в это время у нас не было, не работали ни радио, ни телевизор. Ну я думала, может быть, подтопит. На всякий случай подняла все вещи на второй этаж, на чердак сама легла спать. Мне кажется, уже стемнело, когда приехали автобусы — говорят, документы, деньги берите и выходите. Дверь открываю, а там уже вода. Везде. В чём была, так в машину и запрыгнула, — рассказывает Вера.

Когда мы познакомились с Верой, она плакала. Мы подумали, что она до сих пор горюет о затопленном доме. Но оказалось, не только. 

— К нам же каждый день одежду привозят. Девочки-волонтёры приносят мне. Пытаюсь надеть, а мне не подходит ничего, у меня размер 62–64. И ничего нет. Вот только в этом халатике и хожу. На ночь постираю, на батарею положу, к утру высохнет — опять надеваю. Потому что ничего другого у меня нет. Я даже в администрацию сходить не могу, потому что мне стыдно в таком виде в город. 

— А что нужно?

— Да что угодно, ветровку хотя бы, любого цвета, только не чёрную... Спортивный костюм, чтобы я хоть куда-то выйти могла. Но только не целлофановый, как пакет. И туфельки какие-нибудь 43 размера. А больше мне ничего и не нужно. Я не могу в таком виде в город, потому что я хоть и старенькая, но женщина.

Как оказалось, про пенсионерку и её проблемы в пункте гуманитарной помощи уже знают, спустя пару часов нам перезвонил мужчина по имени Станислав, релокант из России живущий в Казахстане уже второй год. Как и многие другие жители Петропавловска, Станислав с первых дней наводнения работает волонтёром. Узнав о проблеме Веры, уже вечером он сообщил, что часть вещей нужного размера найти удалось. 

Обнажая дно

Уровень воды в реке Есиль продолжает падать, вода отступает, обнажая истинный масштаб разрушений. Вместе со снижением воды снижается и уровень доверия к власти. Если на центральной в Петропавловске улице Конституции жизнь идёт, как и шла, то в эвакопунктах на окраинах обстановка напряжённая. И, кажется, визит Токаева и сообщение об уменьшении суммы выплат вряд ли её улучшают.

В другом эвакопункте Петропавловска мы увидели иную картину. Группа пенсионерок из подтопленных посёлков от всего сердца благодарили женщину, привезшую в спортивный зал очередную партию гуманитарной помощи — одежду, лекарства и тазы. Благотворительница попросила её не снимать, и лишь после того, как журналист Orda.kz убрал смартфон, призналась, что купила и привезла сюда помощь на свои деньги. 

— Я больше не верю в государство. После того, что произошло, и как всё это допустили, я окончательно поняла, что кроме как на свои силы рассчитывать больше не на кого. У меня у самой затопило дом, но в компенсации мне отказали: ответили, что ущерб незначительный. Ну ладно, другого ожидать было нельзя.

Мы с мужем подумали: а кому же помочь? Потом решили, что просто купим вещи и привезём. 

— Так а кто помогает? 

— Такие же простые люди и помогают — не акимат, не правительство, а местные. Предприниматели, общественники. И те, кто здесь, и те, кто уехал, нам деньги отовсюду — и из России, и из Германии, со всего мира шлют. Просто потому что люди такие, потому что здесь государства нет.

— А как же выплаты ?

— Какие выплаты? Компенсации, по которым было 200, стало 100? Не смешите меня. Сколько раз людей обманывали . Но ладно мы — мы обеспеченные... А как людям из деревни быть? Там зарплата 50–60 тысяч тенге, они в кредитах по уши. Всё, ради чего они жили, всё погибло. И никто к ним на помощь так и не придёт. Вот помяните моё слово!

Женщина призналась, почему отказывается говорить на камеру. Оказалось, она работает в бюджетной сфере. То есть власти критикуют уже даже всегда предельно осторожные бюджетники...

Мнение есть

Николай, как и Вера, в числе первых был эвакуирован из Заречного. Он не выпускает из рук телефон, снимая всё происходящее в эвакопункте на камеру. Рассказывает, как от дома, который он строил несколько лет, остался только конёк крыши.

— Я хожу на дорогу каждый день. С биноклем. Смотрю как уходит вода, а ближе к дому не пройти, полиция не пускает. Но я ведь в бинокль вижу, что там и пускать уже не к чему. Дом затопило, крышу разбило льдом...

Николай рассказывает, что дочерей и жену он отправил к бабушке, а сам решил остаться в ближайшем к родному посёлку эвакопункте, чтобы отсюда следить за положением дел.

— Вам что-нибудь говорили о сроках или о помощи? 

— Какая помощь? Кто говорил?

— Ну чиновники, представители акимата...

— Эти... А что толку, что они говорят? Они каждый день приходят, говорят и говорят... А что их слушать, они ничего не делают, не делали и не будут, только говорят.

— Ну, может быть, сказали, когда вам можно будет вернуться?

— Куда возвращаться?! У меня больше нет ничего. Ноль, полный ноль. Всё что я нажил, строил, голодал, но строил. Я долго строил. Всё. Больше ничего этого нет.

— Ну ведь должны же всё-таки сказать, когда и куда вас переселят?

— Мне некуда переселяться. Отсюда выгонят, пойду на трубы, возле акимата. Мы все туда пойдём.

Зарплата у Николая — 80 тысяч тенге. Такого дохода не хватит не только чтобы восстановить дом, но даже чтобы снять в Петропавловске какое-то жильё для семьи.

И надеяться на то, что кто-то понесёт за это ответственность, Николай не видит ни малейшего основания.

— И что, по-вашему, можно и нужно с этим делать? Куда обращаться?

— Я знаю, что надо с этим делать.

— И что же?

— У меня есть мнениe. Но я его попридержу. До поры...

Чистые ботиночки

По словам волонтёров, работавших на паводке с первых дней, практически никто не знал, как и чем бороться со стихией.

— Государства почти что не было. Не хватало людей, ни у военных, ни у спасателей не было никакого обеспечения, — рассказывает один из волонтёров. — Когда пытались поставить дамбу, доходило до того, что лопаты приходилось просить у местных. Сами покупали мешки, сами набивали, сами кормили военных. Вместо полевой кухни сюда приезжали таджики с пловом, по колено в воде разносили плов. Надо людей вывозить, когда уже вода пошла, приехали рыбаки и охотники, сами надули лодки, сами поплыли спасать. А где государство? Только через два-три дня приехали министр с чиновниками, и это какой-то сюр. Мы все в воде, в грязи, голодные. А они приехали в чистых ботиночках, костюмчиках, походили с важным видом, пофотографировались. Сели в машину и уехали.

— А по-вашему, министры должны землю кидать? 

— Да почему? Хотя бы просто, чтобы вид соответствующий — что, у них спецовки нет? Чтобы так не выделяться.

P. S.

В Северо-Казахстанской области из зоны затопления эвакуировали свыше 10 тысяч человек. Сейчас вода медленно, но всё же отступает. Однако возможность оценить масштабы ущерба появится лишь после возвращения реки Есиль в берега. Но уже сейчас очевидно, что если срочно не принять меры, последствия для СКО могут быть крайне серьёзными.

Читайте также:

• Наводнение в СКО: спасатели рассказали о промежуточных итогах работы
• Стал известен перечень имущества, за порчу которого пострадавшие от паводков могут получить компенсацию
• «Родина нас всем обеспечивает!» Orda.kz проверила, хватает ли солдатам в СКО перчаток и носков