Спектакль «Бой»: выборы, выборы, п***ки и ни***ы

Казахстанская премьера бельгийской франшизы Fight Night под локальным названием «Бой» состоялась в праздничные выходные в Алматы. Это новый проект продюсерской компании Run Baby Run, которая два года назад адаптировала иммерсивное шоу «Ложь» для местного театрального рынка.

«Ложь» была историей о глобальном финансовом надувательстве, «Бой» разоблачает другой миф – о реальности демократического выбора. Это театр обмана, в котором зритель становится одним из участников действия, но убеждается: что в театре, что в жизни от него, по большому счёту, не зависит ничего.

О чём это?

Спектакль Fight Night получил известность после участия в театральном фестивале в Эдинбурге в 2013 году. Его создали бельгийская компания Ontroerend Goed и режиссёр Александр Дервиндт. С тех пор формат разошёлся по миру на английском и французском языках, на русском он впервые появился под названием «Кандидат» в Москве в 2017 году стараниями продюсера Федора Елютина и его бренда «Импресарио».

В «Бое» заняты шесть артистов – ведущий и пять «кандидатов». Зрителям по ходу действия предлагают участвовать в голосовании (для этого перед началом раздают специальные пульты): сначала для сбора статистики об аудитории, затем – чтобы выбрать тех персонажей, кто будет по ходу истории выбывать из игры.

Пикантность этих «выборов» в том, что зритель поначалу ничего не знает о своих «кандидатах» и выгоняет первых, по сути, вслепую, а по мере того, как знакомится с ними поближе, сталкивается с тем, что симпатизировать кому-то становится невозможно. В итоге, картина рисуется довольно знакомая: тут вспоминается ельцинский лозунг «Голосуй, или проиграешь», но трактовать его хочется ровно наоборот: «Как ни голосуй – всё равно проиграешь».

Никакого выбора нет ни у большинства, ни у меньшинства – что на демократическом Западе, где появилась франшиза, что в нашем условно-демократическом евразийстве.

Как это?

«Бой» в Алматы будут играть в нескольких актёрских составах. Всего в проекте занято около двадцати артистов из разных театров (Немецкого, ТЮЗа имени Сац, KELT, Theatre Imenibaleta), а также независимых актёров. Задача у них непростая и почти для всех незнакомая: уметь ориентироваться в структуре спектакля и вовремя примерять на себя новые образы – каким по счёту уйдёт очередной проигравший в голосовании, решает зритель. По словам создателей, по ходу действия может возникнуть до 200 разных вариаций, поэтому каждый из артистов вынужден от спектакля к спектаклю входить в разные образы и транслировать разные позиции.

Впрочем, не всё так страшно: по задумкё режиссера, персонажи строятся на личности артиста. Из-за этого в первой сцене, когда кандидаты знакомятся с публикой, они рассказывают о себе: представляются реальными именами, озвучивают свой возраст, семейное положение, и дальше по действию вместе с голосующими из зала выбирают те варианты ответов, которые ближе им самим.

Однако есть опасность, что зрителю правила игры станут понятны не сразу. Это тоже амбициозный вызов для артистов, особенно для тех, кому достаётся роль ведущего – не запутаться в структуре и не запутать публику. Хотя и тут всё, как в жизни: когда вы приходите, к примеру, на реальный избирательный участок, в правилах игры разобраться тоже ой как непросто. В «Бое» есть возможность и «уничтожить бюллетень», причём вполне легальная. Но это уже почти спойлер.

Для кого это?

Спектакль «Бой» поставили в пространстве Event Space в торговом центре Forum – хотя нетеатральные локации для театральных проектов в Алматы уже не новость, но всё-таки пока ещё и не норма. Это проект не для тех, кто привык смотреть в портальную сцену, как в телевизор, где артисты в псевдоисторических костюмах разыгрывают классическую драму.

Между «Боем» и условной «Чайкой» в традиционном театре разница, как между интерактивным «Брандашмыгом» на Netflix и турецким сериалом на государственном канале.

Формально – это всё равно театр: что драматический, что иммерсивный. Только впечатления несопоставимо разные. В «Бое» есть ощущение причастности к действию, есть чувство неловкости, когда ведущий собирает статистику об аудитории (к примеру, как вам – публично, хоть и анонимно заявить о своём вероисповедании, доходах или фобиях?), есть разочарование или, напротив, торжество самолюбования, в зависимости от итогов выбора.

Это уже не набивший оскомину «катарсис», это противоречивое ощущение оттого, что повёлся на иллюзорность происходящего. Рад будешь обманываться при этом или нет – уже другой вопрос.

Как бы то ни было, иммерсивного театра в Казахстане всё ещё критически мало, публика к нему даже не привыкает, а пока слегка присматривается. И в «Бое» точно есть к чему присмотреться.

Нельзя не упомянуть, что ценник на билеты здесь примерно втрое выше, чем в среднем по городу. Но и опыт, повторюсь, несравнимо другой.

Что здесь не так?

Если вы боитесь спойлеров, пропустите этот абзац. Правда, фотографии сцены, о которой пойдёт речь, уже разошлись по соцсетям, но постараюсь без ключевых подробностей.

Есть в «Бое» то, что выдаёт в нём работу почти девятилетней давности: это риторика, этика и оптика. В одном из голосований зрителям и персонажам предлагается выбрать наиболее оскорбительное слово из четырёх вариантов. Варианты такие: нигер, педик, шлюха и дебил. Уже несколько лет как сложно представить себе подобные определения в публичном поле, тем более в том экологичном и прогрессивном, к которому общество всё больше разворачивается. Это на грани, даже если стоит задача провоцировать аудиторию.

Мне неизвестно, как с этой чувствительной темой работает европейская команда в наши дни. Но нормализация ярлыков не должна возвращаться в дискурс, это время уже, к счастью, прошло.

И хорошо, чтобы это стало всего лишь предметом для диалога у тех, кто посмотрит «Бой». Выбор, как мы помним, это одна только иллюзия.