Недавно в Министерстве финансов снова подняли вопрос налогообложения мобильных переводов. Общество как всегда отреагировало бурно. ORDA. узнала, как ситуацию оценивают экономисты и как новый налог повлияет на жизнь казахстанцев.
Минфин настаивает на необходимости полноценно охватить налогообложением деятельность предпринимателей. В том числе решить проблему с денежными переводами, поступающими предпринимателям от потребителей через банковские мобильные приложения.
Первыми взорвались соцсети — пользователи начали прогнозировать рост цен и риск вернуться к наличке. Кто-то стал пророчить, что из-за этого нового налога к нашим личным данным получат доступ третьи лица, а может быть, даже заставят платить налоги за переводы и самих покупателей. К примеру, известный адвокат Жангельды Сулейманов в Facebook написал, что вводить налог на мобильные переводы вообще незаконно.
Экономист Айдархан Кусаинов считает, что мобильные переводы, в отличие от налички, теоретически можно отследить, и потому возник соблазн облагать их налогами.
— Облагать налогами бизнес-деятельность – это вечный вопрос. Считаю, что делать это надо обязательно, так как это правильно. Но надо понимать, что налогами будут облагать не сами переводы – это глупость и маразм, а доходы предпринимателей. Просто в СМИ не совсем верно передали информацию, да и формулировка у Минфина была дурацкая. Им надо просто отработать механизмы и принципы, чтобы идентифицировать деловые переводы, и проверить, платят ли предприниматели налоги за эту часть дохода.
Кусаинов говорит, что сейчас вопрос в том, как технически Минфин сможет вычислить именно деловые бизнес-платежи.
— Это непростая задача. Сейчас, например, у меня есть ИП и я говорю налоговой: в этом месяце я получил доход 3 млн тенге, из них 2 млн через переводы, 1 – наличными. Если я задекларировал эти доходы и заплатил с них налоги, значит, все нормально. Думаю, значительная часть ИП-шников так и делает. У нас ведь достаточно льготная налоговая система, маленькие магазины платят всего 3% налогов.
Но, объясняет эксперт, предприниматели сейчас могут не декларировать часть дохода, полученную как раз через переводы. И именно эту проблему хочет решить Минфин, используя переводы как еще один дополнительный инструмент для контроля за денежными потоками.
— Если человек получил переводами 5 млн, но у него нет контракта, он говорит, что не ведет бизнес-деятельность – это вызывает вопросы, его надо проверять. Но это сложно доказать. Главное, чтобы не получилось так, что предприниматель говорит, что заработал 5 млн тенге, из них 3 через переводы, а ему в ответ не сказали: тогда плати налог на 8 млн тенге.
Какие последствия будут для граждан?
Если Минфин найдет способ вывести из тени и получить налоги с доходов, полученных предпринимателем через перевод, то цены практически не вырастут. Мера может незначительно увеличить частоту использования наличных денег. Но в связи с этой темой работает мощный психологический фактор, — считает Кусаинов.
— Это как с пенсионными накоплениями – шума было очень много, но 200 тысяч заявлений на досрочное снятие пенсионных денег при миллионах сделок на рынке недвижимости – это мало. Просто сама новость о введении налогов на доход, полученный через переводы, взбудораживает население.
Банки пока не высказывали свою позицию по этому вопросу. Судя по всему, они ждут официального решения правительства и будут под него подстраиваться.
Кстати, как раз 26 февраля президент Токаев встретился с основателями Kaspi.kz Вячеславом Кимом и Михаилом Ломтадзе. Вместе с другими темами они обсуждали и рост объема безналичных платежей, однако в пресс-релизе Акорды о мобильных переводах ничего не сказано.
Отметим, потрясение исключает и то, что до 2023 года для малого и среднего бизнеса действуют налоговые каникулы.
