Как спасать Кашаган – в Атырау не могут договориться по углублению Каспия

Как в доме Облонских, все смешалось вокруг проекта дноуглубительных работ на месторождении Кашаган. В сценарии скандала – высокая политика, экология и щекотливые финансовые вопросы. Все это присутствует в самом проекте, в нефтегазовой отрасли и красной линией проходит и по отношениям центра и региона.

Массивная информационно-общественная кампания с петициями и постами в соцсетях, нескончаемые круглые столы, выступления специалистов, руководителей консорциума, визиты на Кашаган лиц из министерств и ведомств... Вопрос уже попал на самый верх – президент Токаев провел совещание по развитию Атырауской области. Корреспондент Orda.kz пришел к выводу, что хотя работы по проекту стартовали еще в апреле, но даже к концу мая точку в решении вопроса так и не поставили.

Тендер раздора

Примечательно, что весь этот резонансный шум поднялся уже после тендера на проведение дноуглубительных работ в консорциуме NCOC. Прошел он еще 15 марта, а традиционно все экологические кампании по нефтегазовой отрасли проходили на разрешительной стадии, когда проект только планировался. И, как правило, на момент получения разрешения было уже совсем не тихо, но никогда не было, чтобы так шумели, когда работы уже начались. Хотя как раз недовольство проигравшей стороны результатами тендера и стало пусковым триггером к развернувшейся кампании.

Судя по информации из различных источников, участниками тендера были две группы компаний в виде совместных предприятий. Победители – «СК Спецмонтажстрой («СКС»), в котором наибольшую долю имеет SemArko, а также дочерняя компания того же холдинга BI-group – А-Land и Caspian Dredging and Marine Construction, «дочка» нидерландской компании Van Oord. С ведущей ролью в качестве партнера СП выступила та же нидерландская компания Van Oord, да еще с участием греческой Archirodon. Конкурировали они с Marine Construction & dredging (МКД) в составе бельгийской компании Jan De Nul Nv и двумя казахстанскими – «Наурыз» и Сaspian Sea Support.

Сумма тендера в итоге составила 250 млн долларов. Ходили слухи, что в тендер вмешивались и третьи лица – «агашки», влияя не только на ход, но и на конечный результат. Но так или иначе никто не жаловался, а все инстанции, в том числе контролирующие структуры и акционеры консорциума, поставили свои подписи.

Всякие кулуарные толкования по тендеру сразу сошли на нет. Недовольные различного уровня, наверное, что-то получили в утешение, и все вопросы были полюбовно закрыты. Но разогретый джинн как-то вырвался из бутылки в публичную сферу и началась череда конференций, круглых столов, петиций, статей и сюжетов в СМИ.

Аргументы за и против

Общественность налегает на экологический ущерб. Мол, погубят рыбные запасы в Каспийском море. Консорциум же бьёт на то, что из-за снижения уровня моря объекты Кашагана вообще невозможно будет обслуживать. Сломанная логистика ставит под угрозу и сам проект. Углублять дно – просто жизненная необходимость!

В реальности, ситуация может быть еще хуже, чем её преподносят нефтяники, да и шум вокруг дноуглубительного проекта не совсем оправдан.

Ведь ни для кого не секрет, что район, где находится месторождение Кашаган, никогда не отличался богатой природой.

Кстати, про то, что в этом месте богатейшее месторождение нефти знали задолго до его открытия, так как нефть произвольно разливалась и губила все живое в море.

И еще общеизвестный факт – зона месторождения никогда не была местом обитания осетровых. Они здесь и в лучшие времена наблюдались в единичных экземплярах. Но один раз в год проходят косяки частиковых рыб. Этот факт и стал основанием для штрафа, который обязался выплатить консорциум. Но и это сейчас выглядит несколько спекулятивно, так как частиковая рыба не пойдет туда, где глубина меньше метра. Но лишними эти штрафные выплаты не будут. Если, к примеру, деньги направят на развитие двух атырауских осетровых заводов. Но уж если совсем жестко подходить, то как раз отказ от дноуглубительных работ и повышает риски экологической катастрофы. В проекте, где часто необходимо менять узлы и оборудование, где высокое содержание сероводорода и метанола буквально «съедают» железо, несвоевременная замена – это и есть серьезная угроза большого экологического ЧП.

Не надо было начинать этот большой и опасный проект. Как говорится, потерявшему голову о волосах-то что плакать?!

Да и сами протесты против углубления морского дна выглядят довольно странно. Тот же Tengizchevroil уже не первый год углубляет дно недалеко от Кашагана – там, где расположен пункт приема грузов. А китайцы провели такие работы для того, чтобы провезти негабаритный груз по заповедной зоне реки Урал. Самой что ни есть заповедной – как раз там вся рыба нагуливает потомство и обитают птицы. Получается, одним почему-то дно рыть можно, а другим – нет.

Собственно, дноуглубительным работам есть альтернатива: суда на воздушной подушке. Но и здесь есть серьезные ограничения по использованию. Уж больно они шумные и могут распугать вокруг всё живое. Или строительство эстакады. Она бы навсегда решила вопросы логистики и вообще сняла бы необходимость базы поддержки в Баутино. Но на реализацию этого проекта потребуется лет пять, а то и шесть. А стоимость сооружения может обойтись в полтора миллиарда долларов. Про экологический ущерб вообще не ясно, но, возможно, он окажется куда больше, чем при рытье морского дна. Риски у каждой идеи свои и очень значимые. Но пока об этом рассуждать рано.       

Момент истины

На совещании по вопросам развития Атырауской области ровно месяц назад президент Токаев, возможно, поставил точку на вновь возникших спорах и раскрыл подоплеку скандального проекта строительства морских судоходных каналов на Северном Каспии.

Он заявил, что месторождение Кашаган должно быть полностью освоено, а правительство и акимат региона должны взять на контроль своевременную реализацию крупных нефтегазовых проектов. Если Кашаган освоить, объемы добываемой нефти можно будет увеличить на 15 млн тонн. Президент не сомневается, что проект – это рабочие места и широкие возможности для отечественных сервисных компаний и представителей малого и среднего бизнеса.

Касым-Жомарт Токаев напомнил, что в феврале на встрече с руководством компаний-концессионеров дал поручение утвердить план полномасштабного освоения Кашагана до конца 2021 года. Проект должен охватить освоение даже больше контрактного срока – до 2054 года. Он поручил правительству держать этот вопрос на контроле и не допустить затягивания сроков.

Как раз после этого совещания все слухи вокруг тендера на дноуглубительные работы сошли на нет. А на первый план вышли новые старые проблемы. Например, проект дальнейшего освоения Кашагана, который консорциум должен представить к концу года.

Речь идет о строительстве эксплуатационных комплексов на море и трех газоперерабатывающих заводов на суше. Но о том, как будут решаться технологические и экологические проблемы, выявленные при опытно-промышленной разработке Кашагана, никто пока даже не заикается. Никак не решается и проблема утилизации ядовитого газа сероводорода. Решать их консорциум явно не собирается или не может. А это как раз и свидетельствует о технологическом провале проекта или его неподъемной для акционеров цене.

А издержки, похоже, как награда за терпение, остаются населению в виде наличия ПДК сероводорода в атмосфере. Но на волне кампании разрешилось в пользу области выделение дополнительных сумм на решение застарелых экологических, социальных и инфраструктурных проблем.

По некоторым сведениям, речь идет о сумме от 900 млрд до триллиона тенге с 2021 по 2025 год.

Программа должна обеспечить утилизацию старого и строительство двух новых мусорных полигонов, строительство двух мостов или новой системы канализации. Этот вопрос решали больше года, но, похоже, лед тронулся.

Но «гром» все-таки грянул, и там, где никто не ожидал. На днях стало известно, что полномочный представитель Республики Казахстан в Северо-Каспийском проекте  ТОО PSA хоть принял результаты тендера, но отказался включать расходы Консорциума на дноуглубительные работы в состав расходов, подлежащих компенсационной нефти!

А это переход конфликта на самый высокий уровень, в том числе и политический. Чем может обосновывать свой отказ ТОО PSA? Скорее всего тем, что дноуглубительные работы не были включены в Рабочую программу Северо-каспийского проекта. А без этого и обязательств у Казахстана по этим расходам не может быть. Возможный аргумент от консорциума, что логистические проблемы приведут к вынужденной полной остановке добычи нефти и  Кашаганского проекта в целом, скорее, не окажет воздействие на ТОО PSA. Они ведь не препятствуют – углубляйте море, если считаете это необходимым, но платить за это Казахстан не будет! Тем более, эти расходы не предусмотрены.

Ситуация пока не тупиковая, но вполне может вылиться в большой инвестиционный конфликт. У консорциума есть три варианта. Первый – отменить результаты тендера. Выйти на переговорную площадку и договориться о переводе проекта дноуглубительных работ в разряд компенсируемых, решить щепетильный вопрос о компенсации и провести новый тендер. Есть и второй вариант – проигнорировать  претензии ТОО PSA, начать работы и параллельно договариваться. Есть и третий вариант – позиция силы, то есть остановить добычу нефти и намекнуть о Стокгольмском арбитраже. Есть, конечно, и четвертый вариант – смириться с отказом компенсации, что крайне маловероятно...

Не стоит забывать, что Атырауская область – бюджетообразующая для Казахстана. А суммы, которые остаются в регионе, настолько минимальны, что население может довольствоваться только высокими ценами, экологическими выбросами и статусом нефтяной столицы.

Автор: Артур Шахназарян