Чиновники должны смотреть шире и, однозначно, дальше границ Нур-Султана, считает журналист ORDA. Ирина Галкина.

За строительством нашей великолепной столицы мы и не заметили, как северные и западные окраины страны оказались на задворках цивилизации: малонаселенные, без впечатляющего экономического потенциала, без внятной стратегии, они стали уязвимы со стороны политиканов-абьюзеров Госдумы Российской Федерации.

Пора снова возвращаться к подзабытому нами занятию, и поиск национальной идеи, вероятно, лежит в этой плоскости: только отход от принципа «чтобы столица сияла» – во имя равномерного развития регионов, способен снять остроту геополитических провокаций.

Задача эта непростая, поскольку затрагивает личные интересы элиты, которая, увы, не видит и не ощущает опасности громадной социальной пропасти: жизнь в Нур-Султане и Петропавловске – не одно и то же.

Но надо понимать, что социальные противоречия имеют свойство очень быстро перетекать в политические.

***

Недавно Центр развития трудовых ресурсов опубликовал анализ доходов населения за второй квартал 2020 года. Обработка данных идет с запозданием, это привычно, но искажения на данный момент минимальные: ситуация со среднедушевым доходом населения в регионах и по структуре доходов эластичная, не меняется быстро и кардинально.

Утомлять различными выкладками из этой аналитической статьи не будем, но на несколько фактов стоит обратить внимание.

Если поделить все доходы, полученные за квартал на всех жителей страны, то на одного человека получается 182,5 тысяч тенге.

Наибольший доход на душу населения приходится на Нур-Султан – 241,3 тысяч тенге.

При этом ниже среднего оказались значения в граничащих с Россией Актюбинской и Атырауской областях – даже их «якорные» предприятия не способны «выровнять» статистику.

Доходы от работы по найму (государственный и частный сектор) составляют 56,5%. От самостоятельной занятости или предпринимательской деятельности доходы составляют всего 8,1%. И ровно треть населения всей страны получает свои денги только в виде социальных пособий и трансфертов.

Вот он, результат построения государственного капитализма, когда основные, казалось бы, конкурентные ниши, занимает квазигосударственный сектор, а частная инициатива тормозится из-за мощного давления квази, чрезмерного регулирования и отсутствия возможности развития.

При этом наиболее уязвимыми можно считать Мангистаускую область, где доля доходов от работы по найму составляет три четверти всех доходов – это максимальное значение по республике. Значит, доходы от предпринимательства здесь едва ли не статистическая погрешность. 

В самом конце списка по этому показателю – Северо-Казахстанская область, где даже работа по найму обеспечена не всем (доходы от работы по найму составляют 44,1%). Примерно сопоставимая часть доходов – 43,9% ­– сформирована социальными трансфертами, включая пенсии.

И если в целом по стране социальные трансферты составили 57,1 тысяч тенге на душу населения, то наибольшие трансферты получают в Северо-Казахстанской области – 88 тысяч тенге на человека.

«Только представить – каждый второй североказахстанец живет на государственном обеспечении!»

Означает ли это, что половину населения области составляют пенсионеры и малоимущие? Конечно же, нет. И дело здесь в другом.

***

Аналитики Центра развития трудовых ресурсов, конечно, дают полную картину по республике. И если мы выше представили ситуацию с доходами в основном в приграничных районах, то они обращают внимание и на Туркестанскую область, которая чаще фигурирует в номинации «антирекорд».

Здесь наибольшая в стране численность самозанятых (более 362 тысяч человек), но в то же время – наименьший доход на душу населения: в два раза ниже среднереспубликанского. Мало работы даже по найму, поэтому доходы по этой статье – существенно ниже, чем в других регионах, всего 36,8%. В абсолютном выражении это всего 41,7 тысяч тенге на человека в квартал! И даже средние социальные трансферты здесь наименьшие – 39,2 тысяч тенге в квартал.

Конечно, подобные проблемы есть и у Шымкента, и Жамбылской области, но факт остается фактом: в стране есть проблемы не только с северными, но и южными регионами. Часто они противоположны: отток населения, естественная убыль и почти «демографический крест» в северных областях – и бурный демографический рост в южных.  Последние становятся явно трудоизбыточными: экономически активное население не находит работу, а самозанятость, увы, не приносит сколь-нибудь достойного дохода.

Численность населения в Туркестанской области почти в четыре раза превышает населенность Северо-Казахстанской области. И, по прогнозам, такой дисбаланс сохранится и даже усилится к 2050 году: плотность расселения южных регионов будет в четыре раза выше, чем в северных.

По этой причине в рамках государственной программы развития продуктивной занятости и массового предпринимательства «Еңбек», рассчитанной на 2017-2021 годы, решено принять меры по стимулированию добровольного переселения граждан в трудодефицитные регионы.

Изначально государство решило стимулировать переезд из Туркестанской, Жамбылской, Алматинской и Мангистауской областей в Восточный и Северный Казахстан, Павлодарскую и Костанайскую области. А с 2020 года в число регионов выбытия внесли Алматы, а прибытия – Акмолинскую и Карагандинскую области.

Предполагалось, что переселение будет стимулироваться созданием новых рабочих мест на индустриальных объектах. Однако не исключается и возможность открытия своего дела. При этом переселенцам выплачиваются субсидии на переезд, предоставление жилья или субсидий на аренду жилья и оплату коммунальных услуг, профессиональное обучение и содействие в трудоустройстве.

Суммы на переселение выделяются немалые, отсюда и та потрясающая статистика по социальным трансфертам, которая есть в Северо-Казахстанской области. На втором месте по этому показателю находится Восточно-Казахстанская область. Карагандинская и Акмолинская область также имеют показатель, превышающий среднереспубликанский.

***

Найти официальные и консолидированные итоги программы переселения, условно названной «Юг – Север», в открытом доступе практически невозможно, несмотря на близость завершения. Да, государственные средства для поддержки внутренних мигрантов и оралманов выделяются, согласно госпрограмме, а отчетов нет.

«Это неудивительно: у нас в стране любая программа и официальные отчеты – понятия несовместимые».

Поэтому трудно понимаем, насколько они успешны. Но о том, что существуют проблемы – догадываемся, конечно, анализируя обрывочные данные.

Безусловно, любое переселение внутри страны должно иметь мощный драйвер. Эдакий мотор, заводящий подуставшие от рутины сердца. Тут вспоминаются грандиозные проекты СССР – строительство БАМа или целина. Да, даже работа на Севере давала свои экономические преимущества – громадные по меркам страны заработки, ранняя пенсия.

«В суверенных казахстанских реалиях мы пока ограничиваемся созданием многочисленных кормушек для элиты – все эти управляющие холдинги, государственные компании, СПК – какой от них для страны толк?»

А почему бы не создать специальные экономические зоны в обезлюдевших или депрессивных районах? Люди должны приехать сюда не потому, что дают подъемные и появляется хоть какая-то надежда выбраться из нищеты. Они должны получить мощный экономический стимул.

Почему, наконец, не дать народу возможность подняться с колен?