Фильм «Акулы в Париже»: предолимпийская рефлексия Франции

Накануне открылись ХХXIII летние Олимпийские игры. А месяцем ранее на Netflix вышел французский хоррор «Акулы в Париже», который тут же возглавил рейтинг платформы. Этот фильм необязателен для просмотра, его можно было бы пропустить, но сейчас он выглядит актуальным, так как рассказывает о вещах, сопутствующих столь крупному событию, как Олимпиада: захватывающие обсуждения, разнообразные новости, скандалы. Нынешние Игры не стали исключением: мы каждый день читаем интересные подробности о командах из разных стран и параллельно – о выселении бездомных и мигрантов с целью сделать Париж более презентабельным.

«Акулы в Париже» сходу стали №1 в глобальном топ-10 Netflix, обогнав по просмотрам даже громкие англоязычные релизы вроде «Я не киллер» Ричарда Линклейтера. На данный момент, картина является пятым наиболее просматриваемым фильмом платформы на неанглийском языке – после испанских картин «Снежное братство», «В никуда» и «Платформа», а также норвежского фэнтези-хоррора «Тролль».

Сам по себе жанр monster movie (фильмы о гигантских чудовищах, нападающих на людей)– один из самых популярных в мире. Со временем он породил поджанр shark movie – кино об опасных акулах-хищниках, и на эту тему есть самые разные ленты: от культовых «Челюстей» Стивена Спилберга 1975 года до экшн-франшиз наших дней вроде «Мег» с Джейсоном Стэтемом. И если последняя, скорее, аттракцион визуальных кинопугалок, то «Челюсти» всегда воспринимались метафорично, и как их только ни трактовали. 

В этом смысле «Акулы в Париже» находятся где-то посередине. Тут не стоит искать сложного символизма в духе Нового Голливуда, однако это и не просто ужастик – фильм очевидно нагружен наболевшими социальными проблемами. Причём режиссёр, француз Ксавье Жанс в равной мере озабочен ими как на уровне своей родины, так и всего мира. Не сказать, что «Акулы в Париже» – это что-то выдающееся (с теми же «Челюстями» рядом не поставить), но фильм любопытный в силу ряда причин.

Видно, что Жанс, выступивший здесь и соавтором сценария, явно добавлял олимпийскую актуальность сознательно. Это история не про Игры, но близко. 

Ксавье Жанс – фигура для синефилов значимая. В 2000-е, когда на подъёме был тренд «новая французская экстремальность» (кино, показывающее насилие и секс с радикальным натурализмом), он стал одним из ярких представителей его хоррор-ветви. За авторскую часть этого течения отвечали мэтры вроде Гаспара Ноэ и Франсуа Озона, а в жанровом отсеке, наряду с «Мученицами» Паскаля Ложье и «Кровавой жатвой» Александра Ажа, блеснула картина «Граница» Жанса. Её часто называют французским аналогом «Техасской резни бензопилой», при этом уже тогда в его почерке были видны явные социальные аллюзии. Темой «нового» расизма, стремящегося апроприировать достоинства других рас, жансовский хоррор явно перекликается и с американской лентой «Прочь» Джордана Пила.

«Новая экстремальность» сейчас уже не такая новая и актуальная, и «Акулы в Париже», хоть и могут похвастать эффектно снятыми сценами охоты за людьми, далеко не столь натуралистичны и жестоки, как «Граница» и прочие жемчужины экстрима 2000-х. В то же время, здесь сразу ощущается Жанс тех времён – густо замешанное (пусть и не в прежних пропорциях) на экшне и крови, хлёсткое, динамичное, да и просто интересное кино.

Социальные параллели тоже налицо. Мы видим перекликающийся с реальными новостями процесс выселения бездомных с их мест ночлега вдоль Сены, в результате чего они становятся жертвами акул. И главная героиня, ученая-океанолог София в исполнении каннской лауреатки Беренис Бежо, и сержант речной полиции Адиль, и эко-группа SOS говорят мэру Парижа, что необходимо отменить соревнования и не рисковать человеческими жизнями. Однако мадам мэр упорно настаивает на проведении, ведь престиж важнее. 

Надо отдать должное Жансу: он не уходит в огульное деление героев на плохих и хороших, умело показывая разные стороны всех. Полицейским приходится выгонять бездомных, но при этом они чувствуют с ними больше общего, чем с власть предержащими. Юные эко-активисты, больше мешающие, чем помогающие Софии и Адилю, с одной стороны, показаны зумерами-радикалами а-ля Грета Тунберг, а с другой, нет и тотально осуждающих ноток – их гипертрофированная категоричность уходит корнями в обострённое чувство ответственности не только за своё поколение, но и за предыдущие, что само по себе многого стоит, даже несмотря на перегибы. 

Здесь снова проявляются саркастическая гиперболизация и скепсис в адрес собственных, да и мировых властей, свойственные режиссёру. Он критикует политиков, ощущающих себя хозяевами города или страны, и задаётся вопросом, насколько они имеют на это право? Видна тут и критика стремления властей к международной показухе, восприятию Парижа больше как развлекательного аттракциона для туристов, чем дома для горожан. «Париж всегда был и будет сплошной большой вечеринкой!» – кричит мэр на открытии соревнований.

Разумеется, у Парижа, у других столиц и у Олимпийских игр есть радостная и праздничная сторона. И она важна для всего мира. Но есть и сторона внутренняя, изнанка, не всегда красивая и нарядная – и об этом тоже кто-то должен говорить. А если это будет столь интересный и неравнодушный режиссёр, как Ксавье Жанс, то pourquoi pas – почему бы и нет?